Луна на дне пруда. Антон Леонтьев

первый (и последний) раз за все их отношения.

      А потом в клуатр зашла говорливая группка азиатских туристов, все очарование параллельного мира рассеялось, и она, поперхнувшись этим самым оранжевым макароном, долго кашляла, а Лис, кажется, не на шутку перепугался, решив, что она отдаст концы прямо в этом самом прелестном внутреннем дворике римской базилики.

      Да, если о хомяке могли знать и другие, то о клуатре и макароне только Лис – и она сама.

      Поцелуй был первый и последний, потому что после того Лис ни разу не пытался перевести их отношения в иную плоскость.

      За что Васса была ему крайне благодарна: ведь им это и не требовалось.

      Или она ошиблась?

      – И снова правильный ответ! – прокомментировал ее ответ канадец, и Васса ощутила себя прямо как в телевизионной викторине.

      – И, наконец, вопрос последний, который на этот раз состоит из целых трех. Итак, мисс, что же вечно?

      Что же вечно? Васса на мгновение замерла, чувствуя, что ее пальцы впились в мобильный с такой силой, что заныли.

      Это то, что они обсуждали с Лисом – и что она недавно снова перечитала в их чате.

      Том самом чате, который навсегда остался незавершенным.

      – Три вещи, – медленно проговорила она, – Вселенная, ее фундаментальные законы и…

      – И? – переспросил канадский адвокат, и Васса тихо добавила:

      – И любовь.

      Похоже, теперь она понимала, что имел в виду Лис. Она тогда ведь не сообразила, при чем тут любовь. Вселенная – еще понятно. Ее фундаментальные законы – само собой.

      Но любовь?

      И вдруг поняла: а ведь Лис, пожалуй, любил ее. Ну да, и она его тоже – но вот только то чувство, которое он испытывал к ней, было не похоже на чувство брата к сестре или друга к подруге.

      Похоже, там было что-то иное.

      Совершенно иное.

      А она так этого не поняла и не знала. А когда узнала, то было уже поздно: борт EL2707 уже спланировал в Индийский океан.

      О Лис, Лис, если бы ты сказал это раньше…

      Он, похоже, и пытался, разве выходка с оранжевым макароном в клуатре базилики Святого Павла перед городскими стенами не попытка…

      Признаться ей в любви?

      Только вот она не хотела понять – или не могла. Или все же не хотела?

      Канадец одобрительно заметил:

      – Мисс Трубачёв, вы успешно прошли идентификацию. Еще раз прошу прощения за эту процедуру, но таковы были пожелания моего клиента.

      И добавил:

      – Боюсь, что моего покойного клиента, месье Элайджи Лукин.

      Васса поняла, что вот-вот расплачется.

      – Поясню, что ваши контактные данные были оставлены нашей юридической фирме моим клиентом, как и вопросы, которые вам следовало зачитать, и, только получив на них ответы, идентичные тем, что находятся в закрытом конверте, вскрыть который можно только… только в ряде заранее оговоренных случаев.

      Заранее оговоренных?

      – И один из