Доктор. Книга 1. Семён Афанасьев

знаю, что развивает такое упражнение, но выполняю дисциплинированно. Плыть скучно. Рядом на дорожке гребёт Ануш – высокая черноволосая перворазрядница на год старше меня. Она сегодня весь день кислая, вытаскиваю её на откровенность. Она вначале отмалчивается, потом признаётся:

      – Да есть проблема. Позавчера столкнулась в кафе с одноклассником. Случайно залила ему новый планшет. Сегодня надо или отдать отремонтированный, или купить новый. В ремонте сказали – не подлежит. А Колька давно клинья подбивал, и тут ему такая возможность…

      Она не договаривает. Додумываю самостоятельно варианты развития событий и неожиданно даже для себя предлагаю:

      – Давай сходим пообщаться с ним вместе?

      – А что это даст? – продолжает давить унынием она.

      – Ань, ну ты девочка. Вопрос явно не тот, чтоб ты сама с ним разобралась – сама ж говоришь. Я всё-таки противоположного пола. Что ты теряешь?

      – Сань, только ты не обижайся. Ты ж на год младше, ну что изменится?

      Ну да. В этом возрасте год разницы – повод для сомнений.

      – А тебе есть что терять? – размышляю вслух. – Всё равно ты сама считаешь, что уже «попала». Своих вариантов у тебя нет. То, что ты плаваешь за область – ни для кого не секрет. Ну, мало ли почему ты идёшь по улице вместе с товарищем по команде?

      – Ну ладно, валяй, – уныло тянет она, – после бассейна идём в ПЛАЗУ.

      В ПЛАЗЕ сразу подымаемся на фудкорт – есть после пяти километров лично мне хочется неимоверно. Ей тоже.

      Фудкорт – большой круглый балкон на втором этаже, по окружности которого расположены различные мини-рестораны: мексиканская кухня, японская, китайская и ещё куча всего. Сажаю её в центре балкона, сам иду по кругу с подносом и через минуту ставлю на стол два супа-мисо, большую пиццу «Четыре сезона», салаты, по две порции хосомаки с угрём и по одной – с лососем.

      По мере насыщения её настроение меняет градус с резко минорного на относительно мажорное.

      Планшет я посмотрел: дешёвое китайское изделие с низким индексом надёжности. Действительно ремонту не подлежит: замена платы в кустарных условиях будет стоить столько, сколько новый планшет в заводских.

      Когда мы почти доедаем, появляется хозяин планшета:

      – Добрый день. Аня, ты решила?

      Она напрягается и резко краснеет. Я уже принял решение, потому пользуюсь паузой:

      – Сколько стоит этот планшет? Отремонтировать старый точно не получится.

      По парню без всякой эмпатии видно, что он рассчитывал на радикально иной сценарий, и пауза повисает второй раз. Кладу руку на спортивное женское бедро слева от себя и молча смотрю на него. Женское бедро не сопротивляется.

      – Сто пятьдесят долларов, – закругляет паузу хозяин планшета.

      Молча встаю, подымаю с пола свою сумку со всеми спортивными причиндалами, достаю из бокового кармашка бумажник, отсчитываю полагающееся количество:

      – По курсу нашими. Пойдёт? Либо можем прогуляться до обменника.

      – Пойдёт, без проблем, – удивлённо пялится на меня Коля,