Воздухоплаватели. Борис Федорович Хазов

хнулась от непонятного механизма, с шумом фыркающего языком пламени. Натянув чуть не до звона верёвку в сторону, противоположную струе пламени, она стала дергаться, пытаясь хоть чуть-чуть отбежать подальше от этих странных людей с их непонятными механизмами.

      –Николай, ты чего козу перепугал? Ведь доится не будет. Нам тогда хозяйка этой козы «райскую жизнь» устроит,– произнёс невысокий белобрысый крепыш, одетый в уже повидавший виды джинсовый костюм и обутый в явно пошарпанные жизнью берцы.

      При этом он состроил такую физиономию, что видно было, что ему самому смешно смотреть на дёргающиеся животное.

      –Да нет, Володь. Все будет нормалек. Это я случайно факел зажег. Проверить хотел горелку,-сказал Николай, стоя на корточках и закрепляя газовый баллон к переносной форсунке.

      –Ты иди, встречай, клиентов. Вон машина подъехала,-сказал вставая и поддёргивая, слегка съехавшие брюки, Николай. И потащил весь агрегат в противоположную сторону от беспокоящейся козы.

      Свернув с шоссе Яхрома-Подъячево по не слишком крутой обочине на поле, заросшее разнотравьем, я остановил машину.

      –Выходим,-сказал и помог выйти из машины супруге Ирине и ее маме Зинаиде Ивановне.

      Вышли, огляделись. Мы стояли в углу большого поля, с одной стороны ограниченного шоссе, протянувшегося вдаль к церкви деревни Андреевское, с другой далеким лиственным лесом, покрывающим невысокие холмы Клинско-Дмитровской гряды.

      В угол поля упиралась также улица с одним рядом домов. Кроме нашей машины, на площадке находились еще две машины с прицепами…и коза, привязанная длинной веревкой к колышку. Что в общем то и не удивительно. Начало августа, разнотравье. Местные селяне всегда выпасали скотину на таких лугах. И телят, и коз, да и кур выпускали, не боясь, что пропадут.

      А поле было хорошее, красивое. Лёгкий ветерок колыхал зелёную траву буквально волнами. Если немного абстрагироваться, то можно представить перед собой такое море с зелёной водой, только без брызг.

      К нам подошёл молодой человек, представился

      –Я, Холод Павел. А это мои друзья-помощники Владимир и Николай. А вы, Борис?

      –Да, это я с вами договаривался о полёте на аэростате. Вот и наш экипаж-показал рукой в сторону жены и тёщи.

      –Отлично, пойдёмте, я вам все расскажу и проинструктирую-сказал Павел и пошёл в сторону машин, приглашая с собой.

      Подойдя поближе, мы увидели лежащее на траве огромное зелёное полотно. Оно не смогло придавить траву к земле, а просто лежало тонкой бесформенной бугристой тряпкой, маскируясь под цвет поля.

      Ближе к нам стояла прямоугольная корзина довольно больших размеров. Где-то два на два метра. И высотой полтора метра. Она была сплетена из ошкуренных прутьев деревьев, но внутри явно проглядывался металлический каркас. В стенке корзины были прорезаны в шахматном порядке, небольшие квадратные отверстия. А сбоку к ней прикреплены два больших газовых баллона.

      Помощники Павла закрепили на ней лёгкую ажурную конструкцию со своеобразной макушкой. Судя по внешнему виду это была газовая горелка, только очень большая и пригласили нас подходить.

      –Вот корзина-или по научному гондола-,пояснил Павел.

      –В ней мы полетим на аэростате. Подходите и забирайтесь. Ставьте ноги в эти отверстия и как по лестнице поднимайтесь.

      Он быстро забрался в корзину и стал нам помогать, находясь внутри неё.

      Первой мы, конечно, помогли забраться Зинаиде Ивановне. Ничего, несмотря на охи и вздохи забралась, поддерживаемая нами с двух сторон.

      Когда я неделю назад предложил Ирине и Зинаиде Ивановне прокатиться на аэростате, честно говоря, думал, теща откажется. Все-таки довольно преклонный возраст. А тут полёт. Но она не отказалась. И сейчас, в брючном костюме спокойно стоит в корзине(гондоле) и смотрит на то, как мы сами забираемся в неё.