Гнев влюбленной женщины. Галина Романова

телефону своей соседке. Они довольно тесно общались. Обе одинокие и, как она выразилась, друг за другом присматривали, невзирая на разницу в возрасте. Телефон трещал на всю лестничную площадку, дверь-то открыта. Но к нему никто не подходил.

      – И тогда она? – поторопил его Гера.

      – Вызвала нас. Выйти в ночь за дверь она побоялась.

      – И мы приехали группой только потому, что чья-то дверь оказалась открытой?! – усомнился Геральд, останавливаясь над истерзанным телом девушки.

      – Да нет, конечно. Патруль подъехал, поднялся на этаж и обнаружил это злодейство.

      – Понятно… Кто она? – кивнул подбородком на жертву Гера.

      Девушке было двадцать четыре года. Звали ее Наташа. Наташа Кирина. Жила одна. Работала в супермаркете по соседству старшим продавцом, ждала повышения по службе. Очень дружила с соседкой.

      – Как же я теперь, без Наташи-то?! Господи, кто же мог сотворить такое?!

      – Это нам и предстоит выяснить, – похлопал по сгорбленной спине пожилой женщины Гера. – Вы лучше осмотритесь тут и скажите, ничего из ценного не пропало?

      – Посмотрю, – кивнула женщина и, старательно отводя взгляд от тела, медленно пошла по комнатам.

      Она останавливалась возле каждого предмета мебели, вздыхала, плакала и снова шла.

      Гера решил пока выслушать мнение криминалиста.

      – Ну, на первый взгляд она была изнасилована. Жестко и безобразно. Был ли акт совершен естественным путем или нет, предстоит выяснить.

      – Насиловали живую?! – ухватился за сердце Гера. У него там в последние дни от нехороших новостей и предчувствий частенько стало ныть.

      – Думаю, да.

      – Смерть наступила от чего?

      – Ее задушили, Гера. Долго били, и сильно били, скажу я тебе. Били живую, возможно, бессознательную. Крики услышали бы соседи, – взгляд эксперта оставался бесстрастным, но голос чуть дрогнул. – Били чем-то тяжелым. Здесь орудия не найдено.

      – Точно?

      – Да, несколько ран кровоточат. На орудии должны были остаться следы. Все ножки стульев целы, кухонная утварь тоже не носит следов. Да и вообще тут следов нет, черт побери! – выругался он и мотнул головой в сторону коллег, посыпающих серым порошком мебель и орудующих кисточкой. – Все чисто! Как такое может быть?!

      – Перчатки.

      – А обувь?

      – Бахилы. Это сейчас сплошь и рядом у преступников. Умный нынче пошел преступник, – задумчиво пробормотал Гера и глянул на притихшую у распахнутого серванта женщину. – Что-то пропало?

      – На первый взгляд будто и нет, – пожала она плечами едва заметно. – Но кто же знает! Может, у нее было что-то ценное, о чем я не знала? Антиквариата точно не было. Фамильных драгоценностей… Тут не могу знать. Вам лучше с ее родственниками поговорить.

      – Они у нее имеются? – Гера приготовился записывать.

      – Да. Кажется, двоюродные брат и сестра. Живут в пригороде. Они не очень ладили.

      Версия номер один – кузены, тут же убористым красивым почерком записал Гера. И попросил