Настоящий единорог!. Рут Ральф

Лохматика пришёл черёд Дымки. Оказалось достаточно провести щёткой по её тёмно-синей шерсти всего несколько раз – и она уже лоснилась. Хорошо, потому что, в отличие от Лохматика, она безостановочно перебирала ногами на месте.

      – Ты можешь хотя бы несколько секунд постоять спокойно? – у Холли заканчивалось терпение.

      В ответ Дымка оттолкнула её в сторону и зашагала к кормушке с сеном.

      Теперь наступила очередь Снорри. Он был настолько мал, что Холли пришлось встать на колени, чтобы почистить щёткой его светло-зелёный живот. Хвост Снорри хлестнул её по лицу.

      – О, ты ему нравишься! – воскликнула Луиза.

      Чего, к сожалению, не скажешь о Сьёфир. Она угрожающе прижала уши, пока Холли осторожно причёсывала её фиолетовую гриву, держась на растоянии вытянутой руки.

      Шелковласка – та единственная, чья грива свисала завитыми спиралью локонами. Холли сморщила нос. Ей показалось, или внезапно пахнуло чем-то протухшим?

      – А где, собственно, Лилу? – спросила Луиза Долорес, тащившую мимо корзину аппетитнейших груш.

      Проворчав что-то невнятное, Долорес исчезла между двумя огромными единорогами в задней части конюшни.

      – Странно, – нахмурилась Луиза. – Я не видела Лилу со вчерашнего вечера.

      – Может, она сбежала, – предположила Холли, выливая ландышевый шампунь Пенелопы на локоны Шелковласки. Причём всю бутылочку. Результат можно было ощутить по запаху.

      – Нет, быть этого не может. Лучше спрошу потом Долорес ещё раз. По утрам она всегда слегка не в духе.

      Слегка не в духе? Как же тогда Долорес ведёт себя в плохом настроении?

      – Э-эм, а когда здесь происходит волшебство? – сменила тему Холли.