Полное собрание сочинений. Том 16. Несколько слов по поводу книги «Война и мир». Лев Толстой

изменить, подорвать ни тяжелые условия похода, ни чужие страны. Войска проходили польские деревни и города, проходили Богемию и все также «с русскими песнями, русским говором, русскими мыслями и русскими привычками… пронося везде русский дух… и чем дальше уходили, тем плотнее сжимался этот, точно кусок России, который оторвался от нее и пошел с штыками и песнями, пешком и верхом ходить по разным землям и чем дальше, тем беззаботнее и веселее, и руссее казался этот оторванный кусок России. Всё, что было слабого, ленивого, трусливого, – всё оставалось по гошпиталям сзади».

      В законченном виде рукопись содержит текст, соответствующий (по «Русскому вестнику») первым трем главам второй части.¹⁵³ К моменту создания этой рукописи относится запись Толстого в Дневнике 11 марта: «Нынче кончил 3-ью главу. Два раза писал».¹⁵⁴ Можно предположить, что именно эти три главы Толстой намеревался объединить заголовком «За границей». Таким образом, завершился круг, включивший описание политической обстановки в стране, отношение различных кругов в тылу и в армии к назревающим политическим событиям, к наступающей войне. «В Петербурге», «В Москве», «В деревне», «За границей» – так создалась и закрепилась композиция произведения, наметившаяся еще в восьмом, наиболее разработанном, варианте начала произведения.

      Среди рукописей сохранился маленький, в несколько строк, набросок (рукопись № 54), озаглавленный: «Часть 2. Глава 1. Поход». Он открывается выступлением Павлоградского полка, в котором служил юнкером Николай Ростов.¹⁵⁵ Быть может, по первоначальному замыслу, рукопись, имеющая заглавие «За границей», заканчивала первую часть, а вторая должна была начинаться военными действиями. В таком случае набросок «Поход» можно считать первым вариантом начала второй части. Замысел, видимо, тотчас же отпал, и вторая часть, получившая позднее общее заглавие «Война», включила в себя как начало рукопись, озаглавленную «За границей».

      К работе над началом второй части относятся два плана и один листок с конспективными записями к Шенграбенскому сражению.¹⁵⁶ Планы, а также отдельные записи свидетельствуют о том, что содержание второй части и композиция ее были автору ясны, а дневниковые записи и, главное, самые рукописи подтверждают, что именно по намеченному плану шла работа. 17 марта Толстой отметил в Дневнике: «Нынче писал… Читаю Mémoires Raguse’a.¹⁵⁷ Очень мне полезно».¹⁵⁸ 21 марта – запись о продолжении чтения «с отметками» воспоминаний Raguse’a; в тот же день «вечером писал сцену моста – плохо».¹⁵⁹ «Сцена моста» – это VII и VIII главы второй части, рассказывающие о переходе русских войск через Энс и о поджоге моста. Между 11 и 21 марта были написаны гл. IV—VIII. Текст их очень близок, а местами совпадает с завершенным. Толстой не был удовлетворен написанной «сценой моста», однако ее первый вариант также весьма близок к окончательной редакции.¹⁶⁰ После гл. VIII следовала

153

По наст. изд. т. I, ч. 2, гл. I и II.

154

Т. 48, стр. 59.

155

Опубл. т. 13, стр. 293. Набросок, заканчивающийся словами: «…Из ворот деревни вышли и приближались к ним чиновник немец и гусарский юнкер», написан рукой В. В. Нагорновой, очевидно, под диктовку. Весь он зачеркнут, а оставшаяся незаполненной часть листа была позднее использована для продолжения текста другой рукописи. Этот позднейший текст ошибочно опубл. в т. 13 как непосредственное продолжение наброска «Поход».

156

Опубл. т. 13, стр. 27—30, №№ 10—12.

157

«Mémoires du marechal Marmont, duc de Raguse», тт. I—IX, Paris, 1856—1857 (имеются в яснополянской библиотеке). Толстой читал воспоминания между 17 и 25 марта Заметки, сделанные им при чтении этих книг, см. в т. 48, стр. 60—62. Из этого издания Толстой использовал ряд фактов для «Войны и мира».

158

Т. 48, стр. 60.

159

Там же, стр. 61.

160

Т. 13, стр. 321—324, вар. № 23.