Стоять насмерть!. Андрей Дышев

не больше двадцати пяти. Крепкий, коренастый. «Качок», как их сейчас называют.

      – Особые приметы?

      Рыжик задумался, наморщил лоб.

      – Вы знаете, у него было настолько типичное лицо, что я вряд ли узнал бы его даже сейчас. Короткая стрижка, голова низко посажена. Крупный нос.

      – С горбинкой?

      – Нет, нос обычный, картошкой.

      – Наколки на руках, груди?

      Рыжик отрицательно покачал головой.

      – Не припомню. По-моему, не было.

      – А почему он выбрал именно вас? Что, на пляже больше никого не было?

      – Да что вы! Полно людей. А он, собственно, меня и не выбирал. Это я к нему подсел. Рядом с ним место свободное было.

      – Он был один?

      – Да. Сидел на полотенце, смотрел на море. Спросил о какой-то ерунде, вроде нет ли у меня спичек? А я ведь не курю.

      – А как он потом перешел к своей просьбе?

      – Поинтересовался, в «Соколе» ли я отдыхаю? Я ответил: да, в «Соколе». А он говорит, что очень хороший санаторий, он тоже в нем отдыхал и вообще любит море, но сегодня уезжает, а до своего дружка, мол, дозвониться не успел, а сообщить ему надо нечто очень важное. И спрашивает, не могу ли я завтра позвонить по местному телефону? Ну и тут же портмоне раскрывает, достает двадцать долларов. Мне, знаете, так стыдно стало…

      – Ладно, хватит, мне все ясно, – сказал я, почему-то испытывая к рыжему не самые добрые чувства.

      – Только из лучших побуждений, – еще раз заверил он меня.– Так что примите меры и готовьте, так сказать, алиби…

      – Я это уже слышал, – перебил я его и вытащил швабру из дверной ручки.

      Мы вышли из подсобки и тотчас нос к носу столкнулись с уборщицей. Она воинственно наставила на нас шланг от пылесоса и спросила:

      – Чего это вы там делали?

      – Туалет искали, – ответил я.

      – Туалет в номерах! – завопила уборщица. – Гадят где попало, как коты драные! Взрослые люди, и как не стыдно!

      Рыжему стало стыдно, и лицо его покраснело.

      – А ловко вы меня насчет штрафа надули, – сказал он мне, когда мы дошли до лестничной площадки. – Я в самом деле поверил, что вы егерь.

      Я уже не слышал, что он там бормочет. Коренастый, нос картошкой, голова низко посажена, мысленно повторял я словесный портрет человека, который предупреждал меня об опасности. Таких коренастых десятки только в нашем поселке. А этот рыжий – олух. Если он только не притворяется мастерски.

      Глава 7

      Я вернулся к тому месту, где тормознул рыжика. Вытащил из кустов ведро с куриной едой, куда успел заползти целый полк муравьев, и пошел на дачу.

      Сначала меня предупреждают об опасности, затем в квартиру вламывается неизвестный, думал я. Эти события случайно оказались в такой последовательности или они взаимосвязаны? Может быть, меня хотели предупредить о предстоящем ограблении квартиры? Но при чем здесь алиби? Кто и в чем собирается обвинить меня, чтобы мне понадобилось алиби?

      Я вслух выругался. Тоже мне доброжелатель! Если хочешь помочь человеку, то объясни все толком, чтобы было ясно. А туманные намеки ничего, кроме нервотрепки, не дают.

      Прежде