Полное собрание сочинений. Том 1. Детство. Юношеские опыты. Лев Толстой

Вели пожалуста запирать своих страшных собак; а то они чуть не закусали бедного Гришу, когда он проходил по двору. Они этак и на детей могут броситься.

      Услыхав, что речь идет о нем, Гриша повернулся к столу, стал показывать изорванные полы своей одежды и, пережевывая, приговаривать:

      – Хотел, чтобы загрызли… Бог не попустил. Грех собаками травить! большой грех! Не бей большак,¹⁸ что бить? Бог простит.... дни не такие.

      – Чтό это он говорит? спросил папа, пристально и строго рассматривая его. – Я ничего не понимаю.

      – А я понимаю, отвечала maman: – он мне рассказывал, что какой-то охотник нарочно на него пускал собак, так он и говорит: «хотел, чтобы загрызли, но Бог не попустил, и просит тебя, чтобы ты за это не наказывал его».

      – А! вот что! сказал папа. – Почем же он знает, что я хочу наказывать этого охотника? – Ты знаешь, я вообще не большой охотник до этих господ, продолжал он по-французски: – но этот особенно мне не нравится и должен быть....

      – Ах, не говори этого, мой друг, прервала его maman, как будто испугавшись чего-нибудь: – почем ты знаешь?

      – Кажется, я имел случай изучить эту породу людей – их столько к тебе ходит – все на один покрой. Вечно одна и та же история....

      Видно было, что матушка на этот счет была совершенно другого мнения и не хотела спорить.

      – Передай мне пожалуста пирожок, сказала она. – Чтό, хороши ли они нынче?

      – Нет, меня сердит, продолжал папа, взяв в руку пирожок, но держа его на таком расстоянии, чтобы maman не могла достать его: – нет, меня сердит, когда я вижу, что люди умные и образованные вдаются в обман.

      И он ударил вилкой по столу.

      – Я тебя просила передать мне пирожок, повторила она протягивая руку.

      – И прекрасно делают, продолжал папа, отодвигая руку: – что таких людей сажают в полицию. Они приносят только ту пользу, что расстроивают и без того слабые нервы некоторых особ, прибавил он с улыбкой, заметив, что этот разговор очень не нравился матушке, и подал ей пирожок.

      – Я на это тебе только одно скажу: трудно поверить, чтобы человек, который, несмотря на свои шестьдесят лет, зиму и лето ходит босой и не снимая носит под платьем вериги в два пуда весом, и который не раз отказывался от предложений жить спокойно и на всем готовом, – трудно поверить, чтобы такой человек все это делал только из лени.

      – Насчет предсказаний, прибавила она со вздохом и помолчав немного: – je suis payée pour y croire;¹⁹ я тебе рассказывала, кажется, как Кирюша день в день, час в час предсказал покойнику папеньке его кончину.

      – Ах, что ты со мной сделала! сказал папа, улыбаясь и приставив руку ко рту с той стороны, с которой сидела Мими (Когда он это делал, я всегда слушал с напряженным вниманием, ожидая чего-нибудь смешного.) – Зачем ты мне напомнила об его ногах? я посмотрел и теперь ничего есть не буду.

      Обед клонился к концу. Любочка и Катенька беспрестанно подмигивали нам, вертелись на своих стульях и вообще изъявляли сильное беспокойство. Подмигивание это значило: «что же вы не просите, чтобы нас взяли на охоту?» Я толкнул локтем Володю,

18

19