Эта короткая счастливая жизнь. Виталий Вавикин

позволяя мужчине уложить себя на кровать. Фелиция задержала дыхание. Бледные щеки залил румянец. «Господи, как же это отвратительно!» – думала она, продолжая смотреть. Девушка за окном ахнула и прижала к себе мужчину. Дикие животные гримасы обезобразили их лица. Фелиция развернулась и побежала прочь. Виски пульсировали, щеки горели. Она споткнулась и упала, разодрав о щебень колени. Боль протрезвила.

      – Эй! – позвал её сын управляющего.

      – Тони? – она поднялась на ноги, поправляя волосы и одёргивая юбку.

      – Ты что, ходила подглядывать?

      – Я? Нет! Что ты! – Фелиция чувствовала, как по ногам из ссадин течёт кровь, как горят щеки.

      – Я видел, – упрямо сказал Тони. Где-то далеко снова раздался женский смех. – Видела, чем они занимаются?

      – Это… это… это отвратительно! – выкрикнула Фелиция, считая, что так может оправдать свой поступок.

      – Я видел и хуже, – Тони улыбнулся и показал на её ноги. – У тебя кровь.

      – Что?

      – Ты, наверно, разодрала колени, когда упала.

      – Я… – Фелиция наклонилась, и согласно кивнула. – Да. Наверно.

      – Пойдём, – Тони протянул ей руку. – Нужно обработать раны и перевязать, чтобы не остались шрамы, – он сжал её руку в своей ладони и потянул в дом.

      Спирт принёс новую боль. Фелиция зажмурилась. Тони улыбнулся, разглядывая её ноги.

      – Ты когда-нибудь занималась этим?

      – Что?

      – Не глупи. Ты приехала с одним из этих музыкантов. Думаешь, я не знаю, что представляют собой такие певички, как ты?

      – Да как ты… – Фелиция снова зажмурилась. Спирт обжёг новую рану. – Твои родители тоже так думают? – спросила она. – Твои родители думают, что я такая же, как и те… – Фелиция замялась, не в силах подобрать нужных слов.

      – Певички? – помог ей Тони.

      Фелиция кивнула.

      – А разве это не так?

      – Нет.

      – Докажи.

      – Доказать? Как я тебе докажу?! – Фелиция почувствовала, как щёки снова начинают краснеть. Она решительно одёрнула юбку и поднялась на ноги. – Дай мне бинты, Тони.

      – Не обижайся.

      – Дай мне бинты! – крикнула она, вспомнила, что рядом спят миссис и мистер Хайнц и смущённо поджала губы.

      – Обещаешь, что не будешь обижаться?

      – Обещаю, – сдалась Фелиция.

      Она вышла на улицу и направилась в свою комнату. Одна из девушек, за которыми подглядывала Фелиция, стояла, прижавшись спиной к закрытой двери номера, и курила. Фелиция прошла мимо, опустив голову.

      Ночью ей приснился патефон и Джо-Джон-Джейк. Он сидел на кровати, а она пела для него, щеголяя обнажённой грудью. Самодовольная улыбка играла на его губах. Фелиция легла под него, чувствуя запах бренди и табака. Ни на одно мгновение она не усомнилась в том, что делает. Стыд и отвращение пришли лишь утром, когда сон отступил, вернув её в реальность.

      – Всё ещё дуешься на меня? – спросил Тони.

      – Не на тебя, – призналась