«Треба знаты, як гуляты». Еврейская мистика. Яков Шехтер

задать ей неприятный вопрос, но не успел, Стерна опередила его.

      – Ты, наверное, удивляешься, – спросила она, – откуда на столе столько всякой еды? Не волнуйся, я не нарушила наше правило. Когда ты попросил меня навести в доме порядок, я отрядила девочек вытирать пыль, подметать и мыть пол, а сама принялась за уборку шкафа. Давненько я в него не заглядывала, и вот, на верхней полке, под всяким старым тряпьем обнаружила свое свадебное платье. То самое, – тут Стерна сладко вздохнула, – которое ты мне когда-то подарил. На нем были золотые пуговички. Я совсем-совсем позабыла об этом платье. – Стерна вздохнула еще раз, но уже не сладко, а с грустью. – Пуговицы я немедленно срезала, продала и на вырученные деньги купила еды.

      Гейче засиял от восторга, от избытка чувств он вскочил со своего места и пустился вместе с женой в пляс.

      Он станцевал с ней еще два танца: второй раз после фаршированной рыбы, а третий – после наваристого куриного бульона с креплах. Когда они танцевали, – тут Бааль-Шем-Тов обвел глазами учеников, – вместе с ними пускалось в пляс все небесное воинство. Тысячи, десятки тысяч ангелов кружились в радостном хороводе над крышей Гейче и Стерны, и хоровод этот простирался от застрехи бедного еврейского дома до самого Небесного Престола.

      Что случилось дальше со Стерной и ее мужем, история умалчивает. Возможно, этот танец был высшей точкой их служения Всевышнему. А возможно, судьба еще не раз подарила им золотые минуты радости, когда духовное и мирское сливаются воедино.

      – И кто знает, – закончил раввин Довид свой рассказ, – возможно, в эту самую минуту сонмы ангелов водят радостный хоровод над одним из домиков Бней-Брака, и сам Всевышний, восседая на Престоле, радуется вместе с праведниками над подгоревшими халами, извлеченными из мусорного бака.

      Наполеон в Варшаве

      Записано со слов раввина Пинхаса Альтхойза, Холон.

      Спустя неделю, после того, как победоносная французская армия заняла Варшаву, вельмишановная шляхта устроила пир в честь императора. Паны рассыпались в комплиментах, стараясь по-особенному польстить Наполеону.

      Примечания

      1

      Ребе Йосеф-Ицхак – Раяц – шестой ребе Любавической династии, в своих воспоминаниях приводит его имя – Шломо Зелигман.