Отогрей мою душу. Кира Фокс

его прошлого.

      – Влада! – окликнул девушку, стоявшую возле парапета. Она тут же отреагировала и улыбнулась. Вот только ее улыбка быстро померкла – наверняка у меня на лице было все написано. Да я и не пытался сдерживаться.

      К чему?

      – Что-то случилось? – взволнованно спросила она, подойдя ближе.

      – Ты изменяла мужу? – спросил я в лоб. Ленская побледнела и сделала шаг назад.

      – Что за ерунду ты несешь, – пробормотала она, отводя взгляд.

      – Это простой вопрос, – продолжал давить на нее. – Ты была с другим? Это правда?!

      Я до последнего надеялся, что она скажет “нет”, спасет нас обоих. Часть меня даже была готова к тому, что она просто соврет, и мы пойдем дальше. Потому что, кажется, без нее я просто сдохну, перестану дышать.

      – Не молчи! – выкрикнул, встряхнув ее за плечи. – Ты изменяла Андрею?!

      “Просто скажи нет! Скажи нет!” – билось в моих мыслях.

      – Я думаю мой ответ тебе уже не нужен, Ром, – едва слышно произнесла Владислава, разбивая надежду на мелкие осколки. – Прошлое в прошлом. Ты ведь так говорил?

      Отшатнулся от нее, мотая головой.

      – Я же считал тебя настоящим ангелом… – выдохнул, отходя все дальше. – Влюбился с первого взгляда… Как ты могла? Как ты могла так поступить с ним?!

      – А разве брат тебе не рассказал как? – обреченно спросила она. – Не поведал подробности?!

      Мое лицо исказилось от злости, и я понял, что это конец. Конец моей первой и единственной любви…

      1 Влада

      Несколько недель до этого

      Осень всегда была для меня не самым удачным временем года. Именно осенью случалось все самое плохое в моей жизни. Осенью умерла мама. Осенью же папа привел другую женщину к нам в дом.

      Осенью я развелась с Андреем пять лет назад…

      И нет, в груди больше не екало, слез тоже не было. Хотя, если честно, я надеялась на то, что выхожу замуж один раз и на всю жизнь. Но, увы, не у каждой сказки оказывается счастливый конец. Так и наши отношения с мужем не выдержали проверку временем, бытом и…

      Сигнал микроволновки оповестил о готовности, и я нехотя поплелась ужинать. День выдался не особенно удачным. Шеф на работе весь день ходил злющим и срывался на каждом, кто попадал к нему на радары. И именно сегодня мне нужно было подписать у него договора – в бухгалтерии не терпят простоя.

      – Ленская, это что? – холодно поинтересовался он, когда я положила перед ним стопку документов.

      – Договора, Василий Михайлович. На подпись.

      – Вы осатанели там все, что ли? Почему столько накопилось?! Я же говорил – приносить по мере готовности!

      – Так вы в командировке были, – пискнула я. Но уже в следующее мгновение пожалела об этом.

      – Уволю. К чертовой матери, – зло процедил тот, начиная подписывать листы. Правда, несмотря на свою взвинченность, Майоров сначала проглядывал, что именно за документ. – Забирайте, – бросил мужчина, едва закончил. – И чтоб сегодня больше никого из бухгалтерии не видел!

      Я лишь закивала, как болванчик, напрочь забыв о том, что главбух собиралась что-то с ним обсудить. И спешно покинула кабинет директора.

      В общем-то Василий Михайлович мужик неплохой. Да, строгий. Да, порой дерет в три шкуры. Но в целом… У него всегда был идеальный порядок на столе и в кабинете. Сегодня же явно что-то пошло не так. Потому что даже ручки в стаканчике стояли не пойми как. И для такого педанта, как он, это было странно.

      – Ну как? – спросила Ирина Геннадьевна, мой непосредственный начальник. – Все подписал?

      – Подписал. Вот только он, кажется, совсем не в духе сегодня.

      Женщина недовольно закатила глаза и вернулась к работе. И когда я уже расслабилась, обрадовавшись, что рабочий день почти заканчивается, Ирина Геннадьевна снова решила отправить меня к директору – отнести оставшиеся договора.

      – Может, завтра? – с надеждой спросила я. – Он сказал, чтоб не видел никого из нас.

      – Иди, Влада, иди. Ты молодая – справишься.

      Проклиная Игнатьеву за ее трусость, пошла наверх, на этаж руководства. Знала, что добром это не кончится. Но выбора не было: либо ссориться с главбухом, либо с директором. В любом случае оба могли уволить.

      – Можно? – спросила я, осторожно постучав перед этим, а затем все-таки открыв дверь.

      Майоров поднял на меня взгляд и стиснул зубы.

      – Я неясно выразился?

      – Ясно, – обреченно кивнула я, проходя в кабинет. – Но Ирина Геннадьевна велела отнести вам…

      Вот только он не дал мне договорить – со всей дури стукнул кулаком по столу.

      – Я просил оставить меня в покое по-хорошему! Но раз вокруг меня одни идиоты, так и быть – покажу на примере!

      Он медленно поднялся из-за стола, взял листок бумаги и ручку.

      – Пишите.

      – Что писать? – тихо спросила,