Открытие Неба. Александр Макушенко

здано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Открытие Неба И его Закрытие. Это слишком галлюцинаторный сон, где духовное вскоекрешается с обычным. И там настолько небо, что сон. Все на вид осталось таким же, как в детстве, что было зрелостью и настолько чреватой, что жить можно и одной ампулой, в двумя мы уже получить зрелую дозу и весьма категорически запрещаю тебе ширятся сном. Но прозрели на духовных ампулах, что стали смотреть на небо и увидели там звезды, что вообще странно для них. Они ходили. И я в свое время видел и звезды, и видения и хождения звезд. Там странно, не так ли. Но тот положил книгу и лег спать, и на утро все было старым. Шел закат. Он так спал, что, как и я, ненавидел день. И одно и то же, где следующая иголка. А там смерть, легкая и жизнеотдача такая, словно спали. Восстановили день и ночь и снова спать. А там приход врачей, суровая разбериха, пару пощечин и расчлененка. Но что там было остается тайной. Лечили как взрослого. Родители были разовые, вот в чем обидно. Пару расчлененок и спать. На те препаратах неопределенного времени было как и сейчас – едва чувствуется реальность, словно его вообще нету.

      Все столетие. Жили как могли. Жили как могли и все. Все столетие было каким то кодированным – на передержку!

      Везде, где мы не возникали, нам сначала начинали поклонятся, пока не рассеивались, а потом отправлялись к психиатру. В лучшем случае, отправлялись домой. В худшем – убивали посредством пера, какого было законно. Это – умирание. Но зачем писать о том небе, где все законно, в том числе, «да преибудет твое Небо». Я спросил «А…», а они – твои условия быта. И дал я им новую ядерную угрозу. Сказали спасибо, поклонились Зверю и все напрасно. Кодируют ракеты на их захват в одном случае – при случае поклонения с такими установками, что все давно уже поклонились.