Закат цвета индиго. Евгения Михайлова

что ты так, – неестественно бодрым голосом сказала Алена. – Ничего страшного. Все даже очень неплохо. Там оказался чудесный начальник РЭУ. Николай Степанович. Патологический взяточник. Он выполняет любые пожелания, как только услышит шорох в бумажнике. Ты имей это в виду. Мы произвели практически капитальный ремонт дворницкой квартирки. Я завезла вполне приличную мебель, заполнила холодильник. Ребят хороших нашла, они в три часа ночи подошли на твой участок, все убрали, почистили. Просто создали оазис среди жуткого запустения. И будут так делать столько раз, сколько потребуется. А это твоя одежда… Спокойно. Все не столь страшно, как кажется на первый взгляд. И все продуманно. Понимаешь, я вещи приобретала на Черкизовском рынке. Я поняла, что товар на каждом рынке отличается какими-то неуловимыми особенностями.

      – От чего?

      – От товара других рынков, разумеется. И человек в одежде без этих особенностей выглядит, грубо говоря, неместным. Хорошему дворнику это ни к чему. Поднимайся, дорогая. Приступим.

      – Мне плохо, Алена. Тошнит, голова тяжелая.

      – Не сомневаюсь. Но что делать? Я могу тебе предложить: брось всю эту затею. Она совсем не смешная. Это трудно и опасно. Но ты же дала слово, значит, будешь истязать себя, пока Сергей сам не взмолится, чтоб ты остановилась. Поэтому я просто тебе помогаю. Я буду все время рядом. Только давай сразу договоримся: о том, чтобы брать с собой Топика, не может быть и речи. Я оценила условия, контингент и убеждена, что такой собаке там не место. Насчет контингента объясню потом. Возьми Чарли. У него есть жизненный опыт вообще и дружбы с бомжом в частности. Он и за себя постоит, и тебе будет помощником.

      – Расстаться с Топиком? Господи, я об этом не подумала. Я не могу. Зачем я согласилась? – Дина всхлипнула и упала лицом в подушку.

      Когда она вышла из душа, бледная, хмурая, с обреченным выражением глаз, на столе в гостиной дымилась большая чашка с горячим кофе, а на пороге стояла, скрестив на груди руки, Анна Ивановна и смотрела на нее в упор, как на самоубийцу, которой невозможно помочь.

      – Ладно, Анна Ивановна, давайте не будем… – пробормотала Дина, отхлебнула кофе и, наткнувшись взглядом на Топика, бросилась в спальню одеваться, пока еще сохранились крохи решимости.

      Через пятнадцать минут они с Аленой выехали из гаража. На заднем сиденье удобно устроился Чарли, с интересом разглядывая окрестности за окном. Дина чувствовала себя кадушкой в непромокаемых синих штанах на двойном синтепоне и в бесформенном, практически безразмерном сером свитере. Рядом с ней лежала черная куртка с большим капюшоном на фиолетовом искусственном меху. Дина поерзала и нащупала какие-то твердые предметы в закрытых на «молнии» карманах штанов.

      – Чего ты мне натолкала? – удивилась она.

      – Там самое необходимое, – спокойно ответила Алена. – Электрошокер и газовые баллончики. Ты понимаешь, что будешь находиться одна на улице поздно ночью, рано утром, короче, в разных ситуациях? Я хотела тебе кое-что рассказать о жильцах этого дома. Людей, снимающих там квартиры,