Крылья огня. Чарлз Тодд

щекотливую тему. Самоубийство!

      И о стихах тоже никто не заикался.

      – Нам-то что за дело? – резко ответила Сюзанна. – Они умерли. Хорошо бы этим все и кончилось…

      – Как ты можешь так говорить? Николас и Оливия были тебе братом и сестрой…

      – Сводными! – напомнила Сюзанна, как будто последнее обстоятельство уменьшало боль утраты.

      – Ну ладно, сводными, но братом и сестрой! Неужели тебе все равно? Неужели в твоей душе ничего не шелохнулось?

      – Шелохнулось, и еще как! Я рада, что их разрешили похоронить в нашем семейном склепе рядом с мамой, – ответила Сюзанна. – Спасибо нашему приходскому священнику! В прежние времена такого бы не допустили, о чем тебе прекрасно известно. Самоубийц на кладбище не хоронили, тем более – в подземной часовне! Кстати, заодно с ними осудили бы и нас. Нам и сейчас придется несладко. Что скажут наши лондонские друзья? Представьте, как тяжко будет встречаться с ними и знать, что за их сочувствием кроется жалость… – Она помолчала, видимо не желая бередить свежую рану. – И больше я не хочу об этом говорить! Нам сейчас предстоит решить другой вопрос: что будет с домом?

      Даньел сказал:

      – Я всегда думал, что наследники должны будут продать его.

      Он оглядел остальных. Сюзанна. Рейчел. Стивен. Он сам. После того как Даньел женился на Сюзанне, с ним обращались как с членом семьи, чем он всегда очень гордился. В связи с накалом страстей из-за тревожных лет[1] его могли бы… скажем, не так хорошо принимать в обществе, если бы за ним не стояли Тревельяны со своими обширными связями. Правда, семью нельзя назвать ни особенно высокопоставленной, ни особенно влиятельной, но род Тревельянов старый и почтенный… Взгляд Даньела переместился на Кормака. Оливия и Николас не включили его в число наследников. Иногда Даньел ловил себя на мысли о матери Кормака. Кем она была? Скорее всего, ирландка… Хотя какое это имеет значение? Фамилия Кормака – Фицхью, а не Тревельян. Он не сын Розамунды. И не женат на одной из дочерей Розамунды. И не кузен по линии Марлоу, как Рейчел.

      – Да, так они и мне говорили, – подала голос Рейчел. – Если только Оливия и Николас не передумали… под конец. – Как они передумали жить дальше. Как будто можно расхотеть жить дальше!

      Рейчел глубоко вздохнула и покачала головой. И снова, неожиданно для себя, начала прислушиваться к звукам дома. С тех самых пор, как она приехала сюда два дня назад, звуки не давали ей покоя. Они поглощали все ее внимание, высасывали из нее силы. Она боялась здешней тишины, лишенной безмолвия…

      – Ну а я знаю, как нам нужно поступить, – сказал Стивен, водя тростью по узору из переплетенных медальонов на персидском ковре. – Мы превратим Тревельян-Холл в музей. В память Ливии.

      Сюзанна с изумлением посмотрела на брата, а Кормак сказал:

      – Не валяй дурака! Вот уж чего она бы хотела меньше всего! Оливия всю жизнь пряталась от людей. Думаешь, она обрадуется, если по ее дому начнут бродить чужие люди? Особенно сейчас… – Он

1

Тревожные годы – гражданская война в Ирландии в 1919–1923 гг., когда развернулась партизанская борьба против английских властей, начались вооруженные стычки между Ирландской республиканской армией и сторонниками соглашения с Великобританией.