Звёздный «Кентавр». Первая ступень. Геннадий Ангелов

Один из солдат, высокого роста, с перевязанной головой, заметил, что я заметно нервничаю возле кабинета.

      – Сам пришёл? – спросил он, и поправил форму.

      – Ага, – ответил я и выпрямил спину.

      – Знаешь парень, как у нас в части говорят: «был в армии – гордись, не был – радуйся, ну, а если уже попал – вешайся».

      Он громко рассмеялся, и потёр рукой небритую щёку.

      – Это, что у тебя? – Ранение?

      – М-да, ранение, не хотел стиркой заниматься, и уборкой, вот и получил ранение ботинком в голову. Хорошо, что хоть лёгкое сотрясение, могло быть и хуже. Здесь круглое носят, а квадратное катают.

      – Это как?

      – Как? Там тебе объяснят, будь спокоен.

      Я хотел его как можно больше расспросить, но появился врач, и забрал его в кабинет.

      «Не весело здесь», – думал я в нерешительности. Но с позором бежать не хотелось. Пропустив ещё одного солдата к врачу, я уселся на стул. Рассматривая незатейливые картины на стенах, с тревогой ждал. Создавалось впечатление, как будто врачи специально искали болезнь, чтобы новобранец не прошёл комиссию. Меня ощупывали, осматривали, брали анализы, тестировали, прогоняли через специальные тренажёры на выносливость. В конце одели на голову стеклянный шлем с сенсорными датчиками, и поместили в закрытую капсулу.

      – Приготовься, – сказала совсем молоденькая медсестра и загадочно улыбнулась.

      Пристегнувшись ремнями, я стал с волнением ждать. Минуту ничего не происходило, но потом капсулу начало крутить, и вертеть в разные стороны. Потеряв ориентацию в пространстве, я зажмурил глаза, и крепко сжал зубы. Хорошо, что утром ничего не ел. Как чувствовал…

      Через минут пять капсула остановилась и открылась. С грохотом я вывалился наружу. Мне ничего не хотелось, и я полез как улитка к двери.

      – Стой призывник. Ты куда? Нам в армии черепахи тоже нужны.

      Врач рассмеялся и помог мне подняться.

      – В глаза смотри, не моргай.

      Он включил фонарик и рукой поднял веко.

      – Голова не кружиться?

      – Кружиться, – сказал я честно.

      Можно было соврать, но мне, не хотелось этого. Доктор усадил меня, и начал стучать молоточком по коленкам.

      – Боюсь, что из вас, Суворов, десантника не получится. Плохая реакция на окружающую действительность. И невесомость вы практически не переносите. Тошнота есть?

      Я моргнул глазами, чувствуя, как в горле образовался ком, и вот-вот, вчерашний ужин выйдет наружу. И белый халат доктора, превратиться в разноцветный.

      – Что же мне с тобой делать?

      Я пожал плечами, понимая, что на десанте можно поставить крест.

      – Скажите доктор, комиссию многие призывники не проходят? – спросил зачем-то я.

      – Больше половины, но это не говорит, что мы бракуем людей. И не допускаем их к службе. Если мы будем своевольничать, лишимся работы, потому, что мы не военные, а простые вольнонаёмные врачи. Понимаешь, Суворов, в армии найдётся место каждому желающему. Даже если, к нам придёт инвалид, человек без руки, и захочет служить, мы не вправе отказать.

      – Это