Смерть по заказу. Леонид Кудрявцев

я буду непреклонна.

      – Я тоже, – заверил ее Наумов. – Я ведь могу и прямо здесь остаться.

      Сказав это, он проскользнул мимо нее в купе и уселся на сиденье.

      Круто развернувшись, Тома уперла кулачки в бедра и спросила:

      – И что мы будем здесь делать?

      – А ничего. Сидеть, разговаривать. Хочешь, вот по руке погадаю.

      – А умеешь? – недоверчиво хмыкнула Тома.

      – Конечно. Только не всегда. Для этого нужно особое настроение.

      Он подмигнул проводнице.

      – А, так ты этот, экстрасенс? – немного разочарованно спросила она.

      – Упаси боже, – серьезно сказал Андрей. – Экстрасенсы – они жулики. А я так, время от времени, под настроение. Бабка у меня кое-что в ведовстве понимала. Видимо, по наследству и передалось.

      – Ишь ты, – округлила глаза Тома, и она быстренько-быстренько скользнула к нему под бочок. Протянула ладошку, прижалась к боку своим замечательным, довольно-таки твердым бюстом. – Давай гадай.

      Глаза ее светились неподдельным любопытством.

      Андрей вздохнул и, хитро прищурившись, взял в руки ладошку, помял, словно внимательно рассматривая линии судьбы.

      «Ну, девка, – подумал он. – Сейчас я тебе нагадаю. Да так, что ты от удивления рот откроешь. А женщине что надо? Удивить ее хорошенько надо. Удалось – глядишь, она и твоя».

      – Ну, чего же ты медлишь? – торопила Тома.

      Андрей откашлялся.

      – Ну, хорошо, слушай… – начал он.

      И осекся.

      В купе заглянул милиционер. Этакий здоровенный детина с опухшим лицом и тупыми глазами. На поясе демократизатор, на затылке фуражка.

      – Почему в купе проводников посторонний? – поинтересовался он.

      – Ой, так это так, это за кофе пришел, – быстро вскочив, засуетилась Тома, хватая стакан, сноровисто насыпая в него кофе, сахарный песок. И все это с кокетливым хихиканьем, с улыбочкой. Правда, Андрею показалось, что на секунду глаза у нее как-то нехорошо блеснули.

      Хотя, может быть, и в самом деле показалось.

      Он встал, забрал у проводницы стакан, сказал:

      – Ничего, ничего, кипяток я налью сам.

      Положив на столик две тысячи, он прошел мимо посторонившегося милиционера и стал наливать в стакан из титана кипяток. А милиционер, забыв сразу же о его существовании, по-хозяйски шагнул в купе и уселся на сиденье. Заметив взгляд Андрея, Тома закрыла дверь купе, словно отгородившись, ей словно бы ей было чего-то стыдно.

      Может быть, так и было.

      Идя по коридору обратно в свое купе, он подумал, что осуждать или оправдывать ее не имеет никакого права. У нее была своя жизнь, в которой действовали какие-то правила, свои законы, которые он знать не мог. А также те, кто брал взятки, и тот, кто их давал. И не обязательно взятка могла выражаться деньгами.

      «Хотя я могу и ошибаться, – подумал Андрей. – Этот страж порядка мог прийти всего лишь поболтать со смазливой девчонкой и через полчаса убраться обратно».

      Впрочем, в глубине души он знал, что это не так. Слишком уж по-хозяйски милиционер зашел в купе. И не было в его поведении