Телохранитель для души. Рина Осинкина

встала и, поддев со скамейки рюкзак, ответила невозмутимо:

      – Мне – ничего. А вам советую полицию вызвать. Или МЧС. А лучше и тех и других.

      Мартынов вдруг развеселился:

      – Угрожаешь?

      – Под днище загляните. Только осторожно, – посоветовала Вика и попыталась уйти.

      Он не дал ей сделать и шагу. Дернул больно за локоть, заставив остановиться:

      – А погоди-ка. Чего тебе известно?

      Виктория саданула его по руке и проговорила спокойно:

      – Разуй глаза, дядя. Тогда тебе тоже станет известно.

      И кивком обозначила, куда ему надо, разув глаза, посмотреть.

      Уйти она смогла лишь после того, как с нее сняли показания приехавшие на вызов опера.

      – Эй! Как тебя… Демидова! – нагнал ее у светофора «мерин». – Я тебя нанимаю.

      – Вы меня уволили, – надменно вздернув бровь, напомнила ему Виктория.

      – Не включай дуру. Я же вижу, кто ты. Будешь у меня телохранителем.

      – Не буду, – ответила она и отвернулась.

      – Да брось ты злиться, Демидова, – не унимался «мерин», примирительно хлопнув девушку по плечу. – Кулинаришь ты реально отвратно. Даже моя бывшая тебе фору даст. А за рубашки и прочее, вот, держи, сколько ты мне там насчитала.

      И полез в карман за бумажником.

      Вика подождала, когда тот выудит три банкноты, и, помедлив, деньги приняла.

      Приободренный Мартынов продолжил:

      – Короче, Демидова. Баблом не обижу. Профессионалов ценю, будь спокойна. И за сегодняшний случай отблагодарю однозначно. Тачку хочешь? Завтра сама выберешь. «Феррари» не обещаю, но на «кореянку» рассчитывай железно. Короче, завтра к девяти я тебя жду на этаже.

      Вика ответила невозмутимо:

      – Зачем мне тачка? У меня скутер есть.

      И ступила на «зебру». Как раз зажегся зеленый. А потом обернулась и добавила:

      – И я не профессионал. Вы ошиблись.

      – Ты же спец! Как ты такое допустила! – надрывался начальник службы безопасности с багровым от показушной ярости лицом.

      Кажется, он готов был Вику ударить. Надрывался не просто так, а на публику. Решил сразу же расставить акценты, умняга.

      Только вот аргументов, чтобы обвинить ее в профессиональной погрешности, у него никаких не имелось. Портьеры были наглухо задернуты. Денно и нощно. По ее настоянию, кстати. Это были отличные портьеры из плотного темно-вишневого бархата, мягкими складками струящиеся от дубового карниза под потолком до паркетного пола, устланного традиционными, красным с синим орнаментом, ковровыми дорожками. Однако такая предосторожность не спасла подопечного – снайпер угодил ему точнехонько в сердце.

      В качестве телохранителя Виктория проработала здесь всего неделю, а рекрутировал ее вон тот славный дядечка, чье тело медленно, но неизбежно остывает сейчас в кресле с высокой спинкой, придвинутом к монументальному письменному столу.

      Покойный – крепкий, хотя и несколько грузный пожилой мужик, – занимал, пока был жив, должность руководителя