Земля теней. Генри Райдер Хаггард

не кажется такой уж ужасной.

      – Я должен сказать, что отец ваш – весьма чувствительный человек, – отвечал Генри, – кроме того, вы и он росли в совершенно разных условиях. Каждый относится к жизни в соответствии со своим опытом и темпераментом.

      – Да, он чувствителен… – Эмма смолкла, а затем, словно желая сменить тему, воскликнула: – Смотрите! Море! Как это прекрасно! Неужели вам было не жаль оставлять его, капитан Грейвз?

      Теперь они свернули с основной дороги и шли по тропе, обычно используемой для подвоза песка и гальки с пляжа. Вскоре они достигли подножия мелового утеса. Прямо перед ними теперь лежала широкая полоса песчаного пляжа, отмечающего границу прилива, а дальше простирался бескрайний океан, ослепительно синий вдали и испещренный белоснежными барашками волн у берега.

      С утра было пасмурно, но пока Эмма говорила, солнечный свет все-таки пробился сквозь серые тучи и осветил море.

      – Было ли мне жаль! – почти страстно выдохнул Генри, не отводя глаз от морского простора. – Да это разбило мне сердце – вот и все. Я любил свое дело, любил море – там был мой мир, моя жизнь. Там у меня было будущее… Теперь я никто, у меня нет никого и ничего, кроме…

      Тут он смолк.

      – Почему же вы оставили флот? – тихо спросила Эмма.

      – По той же причине, по которой всем нам приходится делать не то, что мы хотим: это был мой долг. Брат мой умер, и семья пожелала, чтобы я вернулся, поэтому я вынужден был уйти со службы, вот и вся история.

      – Я догадывалась, – еще тише сказала Эмма. – Мне очень жаль вас. Что ж, дальше идти некуда, надо возвращаться.

      Генри кивнул, и они молча пошли домой – то ли потому, что тема для разговора была исчерпана, то ли потому, что каждый был погружен в свои мысли.

      Можно припомнить, что мистер Милуорд сообщал о своем намерении посетить Рошемскую церковь во второй половине дня. Поскольку Эллен была отлично осведомлена о привычках мистера Милуорда – и посещение церквей в их список никогда не входило, – подобная решимость заставила ее крепко задуматься.

      В течение года с лишним внимание, проявляемое мистером Милуордом к Эллен, было заметным – но не вполне определенным. Неужели теперь он готов пересечь черту, отделяющую простое внимание от ухаживания? Она полагала, что так и есть – иначе зачем ему брать на себя труд тащиться в церковь за несколько миль от дома, а потом еще и предлагать прогуляться после службы? Во всяком случае, если у мистера Милуорда были серьезные намерения, то сегодня он имел отличную возможность объявить о них; именно по этой причине Эллен и устроила прогулку Эммы со своим братом, потому что тогда ей было бы удобно предложить мистеру Милуорду отправиться им навстречу.

      Эллен вовсе не обманывала себя. Она прекрасно видела все ошибки мистера Милуорда, его вульгарность, его бестактное поведение – и в целом, честно говоря, она его не любила. Но, с другой стороны, его восхищение льстило ее тщеславию, поскольку она пока преуспевала там, где множество женщин потерпели неудачу.