На краю света. Уилбур Смит

к ее груди.

      – Фенн… – прошептал он. – Лостра, это ты?

      Под каменным сводом высоко над головой мага зазвенел ее смех; в полумраке виднелись только темные очертания летучих мышей, возвращающихся на свои насесты.

      Таита снова посмотрел на статую. Каменная голова выглядела теперь живой и принадлежала Фенн.

      – Я говорила, что жду тебя, помнишь? – прошептала она.

      – Где мне тебя найти? Подскажи, где искать, – взмолился он.

      – Где еще можно найти лунную рыбу? – поддела она его. – Ты найдешь меня спрятавшейся среди других рыб.

      – Но где эти рыбы? – воскликнул Таита.

      Живые черты девушки вновь начали обращаться в твердый камень, а сияющие глаза стали тускнеть.

      – Где? – вскричал он. – Когда?

      – Берегись пророка тьмы. У него нож. Он тоже ждет тебя, – раздался печальный шепот. – А теперь мне пора. Она не позволяет мне задерживаться дольше.

      – Кто не позволяет? Исида или другая… – Произносить имя колдуньи в этом священном месте показалось ему кощунством.

      Ответа не последовало – губы статуи оледенели.

      Кто-то потянул его за рукав. Таита обернулся, ожидая узреть новый призрак во плоти, но увидел всего лишь взволнованную физиономию верховного жреца.

      – Что встревожило тебя, маг? – спросил он. – Почему ты кричал?

      – Это был сон. Глупый кошмар.

      – Сны никогда не бывают глупыми. Кому, как не тебе, знать об этом! Это предупреждения и сообщения, посланные нам богами.

      Попрощавшись со святыми людьми, Таита отправился на конюшни. Дымка устремилась ему навстречу, игриво вскидывая копыта; она дожевывала на ходу пучок сена, торчавший изо рта.

      – Они разбаловали тебя, жирная старушка. Ты посмотри на себя: скачешь как жеребенок, с твоим-то большим животом, – с любовью укорил ее Таита. За время пребывания в Карнаке растяпа-конюх подпустил к ней одного из любимых жеребцов фараона.

      Кобыла встала смирно, позволяя ему влезть ей на спину, и понесла мага туда, где сворачивали лагерь воины Мерена. Когда колонна построилась и каждый солдат стоял рядом со своим конем, держа в поводу запасных лошадей и вьючного мула, Мерен прошел вдоль шеренги, проверяя оружие и снаряжение, а также убедился, что никто не забыл погрузить на мула медный котел для воды и мешочек с известью.

      – По коням! – скомандовал он из головы колонны. – Марш! Шагом! На рысь!

      Вереница рыдающих женщин следовала за воинами вплоть до подножия холма, а затем отстала, не в силах выдерживать заданный Мереном темп.

      – Печально прощанье, да сладки воспоминанья, – провозгласил Хилто-бар-Хилто, и в строю его подразделения послышались смешки.

      – Не так, Хилто, – поправил его Мерен из головы колонны. – Чем слаще плоть, тем слаще память!

      Отряд содрогнулся от хохота и забарабанил ножнами по щитам.

      – Сейчас они смеются, – сухо заметил Таита. – Посмотрим, как