Край ничейных женихов. Маргарита Южина

Адамовна не стала дослушивать пылкий монолог, ловко выскочила за дверь и понеслась вниз.

      – Ах ты, кобелюка! Ах ты ж клоп-осеменитель! Баб уже домой таскаешь! Я ж тебе, ироду, все колеса попротыкаю! Всю машину твою в канат скручу и бантиком завяжу, обезьяна плешивая! Я ж тебе… – как гимн супружеской жизни, гремело на весь подъезд. Жена воспитывала нерадивого мужа.

      – Сколько страсти и экспрессии! На одну-то лысую голову… – вздохнула Мария Адамовна, и ее каблучки застучали быстрее.

      Домой она прибежала совсем расстроенная.

      – Машенька, я позвонил отцу, – гордо встретил ее у дверей супруг.

      – И что он говорит? – заинтересовалась жена.

      – Да ничего, – вышла из своей комнаты баба Нюра. – Трубку не взял, паразит. Машенька, я вот тут проработала журнальчик… мне нужно срочно тысяч двадцать… на первое время. Да, я подсчитала… в эту сумму можно попробовать уложиться.

      – Ого! – вытаращил глаза Иван Михайлович. – Это… куда тебе такие деньжищи… на первое время?

      Пожилая дама запрокинула голову, мечтательно уставилась в потолок и начала перечислять:

      – Я присмотрела себе розы Остина… возьму для начала штук восемь, они должны создать неповторимый английский колорит в нашей усадьбе, сейчас, кстати, самое время их садить. Затем – клематисы. Эти дивные лианы выделят наш двор из остальных деревенских… Ну и пергола… мне надо непременно перголу! Заметьте, я совсем не прошу денег на строительство беседки!

      – Маменька, постарайтесь уложиться в двести рублей, – не особенно озадачилась Мария Адамовна. – Купите семян декоративной капусты, и все деревенские точно сойдут с ума – никто из них еще не додумался украшать клумбы капустой. Кстати, семена садить тоже еще не поздно… Ваня! Я потерпела крах!

      Супруг отчаянно заморгал. Крах жены означал одно: Ваня должен немедленно совершить подвиг, чтобы этот крах истребить.

      – Думай, Ваня, думай: где ты еще можешь достать холостых мужиков, – не обманула его ожидания супруга.

      – Хорошо… – насупился Иван Михайлович. – Я пойду в спальню… подумаю как следует…

      – Машенька! Но про капусту в журнале ничего не сказано! – очнулась от своих мыслей Элеонора Юрьевна. – И потом… ну, деточка, это же неэстетично!

      – Зато эксклюзивно, – отмахнулась Мария Адамовна и направилась в ванную.

      Хотелось подумать и расслабиться… ну или вообще не думать ни о чем. Столько дел, а неудачи посыпались прямо с самого начала.

      Когда она вышла из ванной, по квартире гулял храп на два голоса. Хлопоты о предстоящем отпуске не повлияли на прекрасный сон сына и маменьки. Мария Адамовна тоже решила, что на сегодня хватит всякой рабочей деятельности, и уже собралась было улечься, как в двери позвонили.

      На пороге стоял Петр Сигизмундович собственной персоной. На щеке алели две яркие царапины, зато глаза горели боевым задором.

      – А вот и я! – радостно улыбаясь, сообщил он. – Заждались, поди? Так, когда мы выезжаем?

      – К-куда? – не сразу сообразила Мария