Дыши со мной. Джессика Парк

практически ослепил меня, но я знаю, что на моем лице и теле танцуют цветные пятна. Щурясь, я встречаю взгляд Кристофера. Хотелось бы, чтобы он не смотрел на меня, но одновременно желала, чтобы он не отворачивался. Я двигаюсь на скамейке, чтобы изображение больше не касалось меня.

      Эстель повышает голос:

      – Твою ж мать! Короче, для вас есть крем-суп из репы, капуста и содовый хлеб.

      – Серьезно, Эстель, хватит ругаться. Я могу материться на чем свет стоит, но ты моя младшая сестра, и я этого не выношу. – Крис дергает подбородком в сторону креста на ее шее. – И, полагаю, Господь не одобряет ругательства. Особенно когда играет гимн.

      – Можно подумать, тебе есть дело до того, что думает Бог.

      – Можно подумать, он есть, – бросает он в ответ.

      Эстель замирает, сжимая блокнот для заказов.

      – Стель, ну правда. Как ты можешь хоть на одну гребаную минуту поверить, что… – Он замолкает и вздыхает.

      Ее голос теперь еле слышен:

      – Крис.

      – Прости. – Он касается ее руки. Несмотря на музыку, приходит мысль об оглушительной тишине. – Эстель, правда, я прошу прощения.

      Она кивает.

      – Я принесу еду. И два Killian’s. Пиво не помешает, чтобы запить атмосферу.

      Крис смотрит на столешницу, а я наблюдаю, как он несколько раз проводит ладонью по волосам. Музыка не прекращается, а стена рядом со мной покрывается изображением черного ирландского неба.

      Я жду. Наконец он поднимает голову.

      – Мне стыдно. Я не должен был так говорить. Особенно при тебе. – Несколько минут он возится со своей салфеткой, а потом тихо смеется.

      – Что это?

      Он кивает на динамик у нас над головами. «Amazing Grace»[3]. Я не заметила, как поменялась мелодия.

      Крис комкает салфетку в кулаке и прикусывает губу.

      – Чертовы волынки.

      – Чертовы волынки, – соглашаюсь я.

      – Мне правда не стоило. Нужно быть более терпимым. Мне жаль, если ты веришь…

      – Не надо, – быстро прерываю я. – Не извиняйся. Я неверующая. – Стакан с водой не дрожит в моей руке, когда я отпиваю глоток и снова ставлю его на стол. Я перекладываю столовые приборы, провожу пальцем по краю тарелки и выпрямляю спину. Я жду, пока он не встретит мой взгляд. – Мы оба знаем, что Бога не существует.

      – Да, – соглашается он. – Бога нет. Не для нас.

      Глава 5

      Боец

      Еще даже не десять вечера, когда я раздеваюсь и достаю футболку из комода. Этот день меня утомил. Перед тем как натянуть футболку, я останавливаюсь перед зеркалом в полный рост. Я уже давно этого не делала, но сейчас желание посмотреть на себя особенно сильное. Не знаю почему. Немногие знакомые мне девушки, и я в том числе, находят крайне возбуждающим смотреть на себя только в нижнем белье. Но сейчас я смотрю на свои икры, бедра, живот. Слегка повернувшись на цыпочках, осматриваю вид сзади.

      Ха. Возможно, дело в удачном приглушенном свете лампы у кровати, но я определенно выгляжу не так уж плохо. Удивительно, я думала, что разрыдаюсь, когда увижу, как все

3

Речь идет о песне Вилли Нельсона из альбома «The Sound in Your Mind» (1976 г.).