Подземная война. Александр Тамоников

сно свисали лохмотья штукатурки, в углу стыдливо пряталась паутина. Но портрет отца народов присутствовал на видном месте – с него регулярно стирали пыль.

      За столом сидел директор автобазы товарищ Калымов – грузный субъект в жилетке и пиджаке, обмахивался сложенной газеткой. Май 1944 года на юге страны выдался жарким, и не хотелось гадать, каким будет лето.

      Директор оторвался от бумаг, удостоил посетителя небрежным взглядом: мол, вы таки по делу, товарищ, или просто гуляете?

      – Капитан Огаревич, – представился посетитель. – Сигнальчик поступил по вашу душу, Егор Филиппович. – Капитан откашлялся, сделал несколько шагов. Поскрипывала кожа сапог.

      В глазах директора автобазы блеснула тревога. Он нахмурился, отложил газетку, По сморщенному лбу поползла капля пота, преодолела переносицу, перебралась на прыщеватый нос. Директор раздраженно смахнул бусинку пальцами.

      – По мою душу сигнальчик, уважаемый? – Директор автобазы сглотнул. – О чем вы, позвольте спросить?

      – Не конкретно по вашу душу, – поправил капитан. – К вашей душе претензий не имеем – вы ответственный, добросовестный товарищ, имеющий неоспоримые заслуги перед Родиной. Не волнуйтесь, все в порядке, – капитан сухо улыбнулся. – Мы не собираемся доставлять вам неудобства, обычная проверка. Позволите присесть?

      – Да, конечно… – Калымов вздрогнул и облизнул губы. От внимания капитана не укрылось, как он облегченно вздохнул – обычная реакция любого советского человека. Огаревич с удобством устроился на стуле, уставился в открытое окно.

      Автобаза располагалась на улице Кожихинской, в двух шагах от Воронцовки и железной дороги. Предприятие было солидное, автопарк насчитывал тридцать транспортных средств специального назначения: вездеходы, бульдозеры, самосвалы. Освобожденной от оккупантов Одессе это требовалось как воздух, техника работала на пределе, остро ощущалась нехватка запчастей.

      – Прошу прощения, товарищ капитан… В каком, говорите, ведомстве вы служите?

      – Пока не говорил. – Капитан извлек из нагрудного кармана красное удостоверение. Тисненые буквы извещали недвусмысленно: «НКО, Главное Управление контрразведки СМЕРШ», Капитан Огаревич, оперативный отдел. – Посетитель закрыл корочки и убрал в карман. – Да вы не волнуйтесь, Егор Филиппович, повторяю, это обычная проверка. Поступил сигнал – мы обязаны среагировать.

      Но директор автобазы не мог не волноваться. Он снова потел, делал страдальческую мину, пытался ее стереть, но лицевые мышцы не слушались. Военную контрразведку боялись все – и штатские, и военные. Репутация учреждения бежала впереди его конкретных дел.

      – Я не понимаю… Может, объясните? Мы ничем таким не занимаемся, четко выполняем все постановления горкома и горисполкома… Трудимся без выходных, как и вся страна… Да, бывает, техника выходит из строя, сегодня утром сломался самосвал, но где, скажите на милость, брать запчасти? Что-то можем изготовить в своей мастерской, но далеко не все. Нам не хватает мощностей, оборудования…

      – Поступил анонимный сигнал, – перебил его Огаревич. – Полагаю, его автор – работник вашего предприятия, решивший остаться в тени. Он сообщил, что в четвертом гараже имеется спуск в катакомбы и в нерабочее время его используют – наблюдается движение людей и грузов. Это происходит регулярно, как минимум дважды в неделю.

      Скрипнула дверь – вздрогнул Калымов, раздраженно поморщился контрразведчик. Заглянула секретарша из приемной – ладно сбитая, с волнистыми кудряшками, далеко за сорок, но с остатками былой красоты на лице.

      – Егор Филиппович, вы позволите?

      – Что еще, Клавдия Игнатьевна? Не видите, я занят?

      – Я очень извиняюсь, Егор Филиппович… – Секретарша мазнула любопытным взглядом посетителя. – Но это срочно, людям надо ехать, они ждут. Подпишите путевые листы и накладные на груз.

      – Конечно, товарищ Калымов, занимайтесь работой, – улыбнулся капитан. – Не хочу вас отвлекать.

      Но волнение не отпускало директора. Он вооружился перьевой ручкой, исподлобья уставился на секретаршу. Женщина сделала кроткое лицо, устремилась к нему со стопкой бумаг. Застучали каблучки по деревянному полу. Капитан задумчиво смотрел на женские формы: неплохой, весьма неплохой тазобедренный сустав…

      Калымов размашисто подписывал бумаги, отбрасывал их на край стола. Секретарша поймала листы, снова глянула через плечо – и с любопытством, и с робостью, и с какой-то затаенной надеждой. Капитан был хорош собой, а большинству женщин сейчас так не хватало мужского внимания…

      – Спасибо. Егор Филиппович, прошу простить, что отвлекла… – Секретарша еще раз глянула на посетителя и удалилась, призывно покачивая бедрами.

      – Клавдия Игнатьевна, распорядитесь, чтобы никто не заходил, – бросил ей в спину Калымов. – Я занят, пусть ждут.

      – Конечно, Егор Филиппович.

      Дверь закрылась. Директор автобазы шумно выдохнул.

      – Это поклеп, товарищ капитан, иначе не скажу… Анонимный донос? Ну, конечно, у меня хватает недоброжелателей… Взять