Желанная провокация. Шэрон Кендрик

правду, это почти сломало его?

      Алехандро уставился на Эмили. Может быть, то, что она сказала, – правда, и она не была ответственна за увольнение его матери, но он все равно злился. Потому что любил ее так, как никогда не любил никого другого, и думал, что она тоже любила его. Эмили была единственной женщиной, которая когда-либо отвергала его, и она сделала это жестоко и пренебрежительно, подчеркнув его низкий статус. Он никогда не забудет, как она смотрела сквозь него, словно он был невидимкой.

      Дрожащей рукой Эмили поставила чашку и уставилась на него своими невероятными сапфировыми глазами.

      – Ты так и не объяснил, что привело тебя сюда сегодня, Алех.

      Он откинул голову на спинку кресла и посмотрел на нее прищурившись.

      – Потому что я думаю, что смогу тебе помочь. Вернее, я думаю, что мы можем помочь друг другу.

      Она покачала головой:

      – После всего, в чем ты меня только что обвинил, я удивлена, что ты это предлагаешь, но я все же откажусь. – Эмили выдавила из себя вежливую улыбку. – Мне не нужна твоя помощь.

      – А я думаю, что нужна, – мягко возразил он. – То есть если ты хочешь спасти Джойю.

      – Ты пытаешься использовать старую больную лошадь, чтобы шантажировать меня?

      – Нисколько. Я просто констатирую факт, – ответил он. – И предлагаю тебе компромисс.

      Все еще ошеломленная его обвинением в увольнении его матери, Эмили задавалась вопросом: о чем, черт возьми, он говорил? Что ему, миллиардеру, было нужно от нее? Она уставилась на свои джинсы и потертые кроссовки, на неухоженные руки. Эмили была обычной женщиной, пытавшейся найти хоть какое-то равновесие в этом нестабильном мире. Женщиной, стремившейся к независимости с тех пор, как окончила колледж.

      Она жаждала быть нормальной больше всего на свете, и Алехандро Сабато, конечно же, не поможет ей достичь этой цели. Потому что он излучал опасность, вызывал воспоминания о медленных прикосновениях и долгих поцелуях. И то и другое она хотела бы сделать прямо сейчас, хотя он и смотрел на нее с едва скрываемым презрением. И разве не в этом была главная причина трагической истории ее матери – в том, что она увлеклась мужчиной, который втайне презирал ее? Неужели она хочет такой же судьбы для себя?

      Ее инстинктивным желанием было допить свой напиток, вежливо улыбнуться и сказать ему, что она как-нибудь справится сама, найдет способ спасти Джойю, хотя и не совсем понимала, как это сделать в стране, которая теперь казалась ей совершенно чужой, несмотря на то что она провела здесь так много лет.

      Но ведь Аргентина была родиной Алеха, не так ли? Если кто и знал, как лучше всего спасти лошадь от верной смерти, так это он. И поскольку он выглядел таким сильным и надежным, она обнаружила, что слова слетели с ее губ прежде, чем она успела их обдумать.

      – Какой компромисс? – осторожно спросила Эмили.

      Алехандро задумчиво помешал свой напиток, прежде чем поднять на нее взгляд.

      – Что ты обо мне знаешь?

      Это был неожиданный вопрос. Она знала его настолько близко, насколько