Семейная синтетика. СОНИЧ МАТИК

emphasis>Скорее бы разбежаться!»

      В преддверии завтрашнего события уже вторую ночь не спала толком: «Ещё эту старушку забирать!.. – мамина старшая сестра, конечно, всё на себя взяла, но это её задумка с сопровождением престарелой бабуси не вызывала у меня никакого энтузиазма, – Хоть бы поинтересовалась, удобно ли мне, – мысли уже окончательно потеряли стройность. Желание заснуть… Да, было бы то желание! – Все! К чёрту!»

      Полшестого пришлось соскрести себя с дивана и заправить парой чашечек кофе, чтобы перестать скрипеть зубами и настроить мозг на работу. «Лучше всего сбежать до того, как начнутся пробки!» – подумала я, подразумевая не столько пробки на дорогах, сколько пробки на подходе к санузлу, и слиняла в офис, за несколько минут до звонка будильника младшего сына.

      Работа – это место, где я чувствую себя почти богиней. За день столько новых людей через наш офис проходит, и все спрашивают, в рот заглядывают, прислушиваясь к моему мнению. Всякие комплименты говорят, шутят, но как приходят свои деньги требовать обратно, так хоть увольняйся! Впрочем, работа – это работа: отсидел за деньги и забыл, все остальное можно перетерпеть.

      Вечером, делая крюк на общественном транспорте к дому за дорожной сумкой, нарвалась на смурного Фёдора, собиравшегося на смену.

      – Выспался, медведь? – бросила я ему в дверях вместо «здрастье»

      Он поднял глаза из-под бровей, вздохнул и бесцветно ответил, защёлкивая за мной замок:

      – Привет. Как ты? Там ещё на сковородке макароны с яйцом. Мальчики уже поели.

      – Как я? Спрашиваешь! Всю ночь не спала из-за тебя! Ты тут целый день спишь, а ночью – ёрзаешь! Уж лучше тогда совсем не ложись! – а про себя подумала: «Как же ты меня бесишь!» ,– мне хотелось визжать, орать, рычать от раздражения, – не важно что, только чтобы громко.

      – Макароны будешь… – не слушая, переспросил он.

      – Нет! – зло рявкнула я и хлопнула дверью в ванной.

      – Чего вы опять орёте?! – раздался окрик из комнаты Андрея.

      Помыв руки, я поспешила к нему, как к единственному взрослому человеку в нашей семье. Застав сына в привычной позе расслабленного геймера, я присела за его спиной на низкий пуф:

      – Привет! Понимаешь, он дрыхнет днем…

      – Дядя Федя днем не спит… – прервал он сходу мои жалобы, сдвинув один наушник с уха.

      – Вот вы всегда заодно! Ну, и чёрт с вами! Вечером проверь, пожалуйста, у Славика уроки. Я сейчас не могу, терпения не хватает. Он тупит, как ребенок!

      Андрей не отрываясь он монитора ноутбука ухмыльнулся:

      – Он и есть ребенок, ему всего одиннадцать.

      – Ну, короче, не могу. Поможешь? А я поехала забирать «бабулину младшенькую» – передразнила я свою тетю, – а этот,– я зло ткнула острым ногтем, будто сквозь стены хотела поранить Фёдора, – пусть сам ест свои макароны!

      – Мам… – одернул меня Андрей, – хватит на него наезжать! Он и так для тебя всё делает…

      – Всем до завтра! – раздалось из прихожей радостное прощание Фёдора.

      – До завтра! – хором из разных комнат заорали мальчишки, и входная дверь захлопнулась.

      Меня кольнула обида.

      – Ладно, я тоже пойду. Пока!

      – Ага… – принял к сведению мой старший сын, поправляя наушники.

      Меня это тоже задело.

      Я прошла в спальню к Славке. Тот валялся на кресле со смартфоном, качая ногой. Он даже не посмотрел в мою сторонУ!

      – Привет, малыш! Как в школе? – радостно сказала я и склонилась чмокнуть его в щечку, лоб, затылок… В общем, туда, куда удастся успеть чмокнуть вертлявого ребенка.

      – Норм… – ответил он, одёргивая голову от моих нежностей, – Мама! Отстань!

      – Уроки сделал?

      – Ага! Не мешай, – нетерпеливо ответил он.

      – Я на дачу в Александровскую, к бабуле, приеду завтра к вечеру. Слушайся папу и Андрея. Не грустите!

      – Помню… – ответил Славка, даже не поднимая головы. Стало совсем обидно.

      Я не спеша собрала сумку и встала в дверях:

      – Всем пока! – крикнула я перед выходом. Ответа не было…

      На улице пошёл дождь. Я ехала на автобусе в центр забрать с какого-то мероприятия престарелую родственницу.

      Мы с Бабой Машей были не очень хорошо знакомы, хоть и жили в одном городе, даже в одном районе. Собственно, я её помню только по одному эпизоду, когда на каком-то семейном торжестве, мне было тогда лет пятнадцать, она забористо шутила и называла себя Матильдой. А сегодня мне надо было отвезти Бабу Машу – Матильду – в дом своей бабушки, её сестры.

      Странно получилось,