Наказание Раем. Агата Ашу

силой воли. Выглядит так, будто мое сознание читает собственное подсознание. Странно, странно. Я не пила… ни лекарств… ни спиртного. Что всё это значит? Ладно, обдумаю потом, когда вернусь).

      Наваждение продолжалось. Внизу медленно проплывали крыши соседних домов и бесконечные электропровода:

      – (Надо бы спуститься ниже или подняться повыше. Видать, мое астральное взаимодействует с их электромагнитным! Защекочут. Ой, хи-хи-хи).

      Алёна снизила высоту до полутора метров: страшновато было вот так, без подготовки отрываться далеко от земли:

      – (А вдруг улечу в никуда?)

      Внезапно ее ослепило, и из-за поворота, прямо сквозь нее, стремительно пронеслась машина Нахимова.

      – (О! Даже не заметил! Проехал сквозь меня и не заметил! Здорово! Только бы не вздумал меня будить, когда зайдет в дом. Интересно, что будет, если разбудит? Проснусь или умру?)

***

      Запарковав машину, Алекс зашел в дом. Было непривычно тихо. Он отправился на кухню и наткнулся на записку. Прочитал. Подошел к двери спальни. Приоткрыл, желая зайти, поцеловать, лечь рядом и прижаться от внезапно нахлынувшей нежности, но передумал.

      – (Пусть спит, если смогла уснуть. Она вся издергалась, устала от бесконечного марафона), – и вернулся в кухню.

***

      Алёна «летела», в точности следуя автомобильному маршруту, ведущему к дому Лукаса. Сейчас она поняла, почему у Булгакова Маргарита вначале парила между домами московских улиц. Так привычнее, уютнее и спокойнее. Вроде как по-людски.

      – (Интересно, что описывал Булгаков: свои собственные ощущения или придуманные? Или кем-то рассказанные?) – рассуждала Урбанова, наслаждаясь парением в воздухе.

      Приближаясь к воротам британца, она увидела его машину на привычном месте.

      – (Слава богу, застала дома! – обрадовалась Алёна и, увидев закрытую дверь, задумалась: – А как я попаду внутрь?)

      Но всё получилось довольно естественно: небольшое решетчатое окно во входной двери оказалось приоткрытым и она просочилась сквозь него.

      Влетела, покружила в гостиной, переместилась на второй этаж, в спальню.

      Лукас лежал, по-детски свернувшись калачиком, и маялся от внутренних переживаний. Ненависть и злоба то и дело сменялись страдальческим выражением на лице. Одеяло сбилось в ногах. Подушка валялась на полу.

      – (Тоже мучаешься? А мне что, легче? – Алёна завихрилась вокруг постели. – Нет, не так. Надо попробовать без злости. Господи, ну как же без злости! Я ж его убить готова! Зарраза! Что он еще задумал?)

      Она чувствовала себя неуклюже и не знала, как именно ей действовать в новом качестве. Но через несколько секунд нашлась. Представила себя одеялом и накрыла его собой. Удалось! Улеглось мягко и пушисто:

      – (Как хорошо прикасаться к нему в третьем лице!) – осознало распластанное облако и прижалось плотнее.

      Тут произошло неожиданное. Лукас нервно и глубоко вздохнул, а «облако» при этом стремительно, со свистом втянулось внутрь его