Предназначение. Книга 1. Часть 3. Андрей Сидоров

1

      Наконец-то мы добрались до города! Две кареты, в сопровождении четырех десятков воинов, среди которых был и я, восседая на бывшем баронском жеребце по имени Гром. Кстати, его имя мне сказал Зерт, и сколько я не пытал его, откуда он мог его узнать, ведь я убил барона раньше, чем он до него мог добраться, чтобы спросить имя коника, орк только улыбался, пожимал плечами и переводил разговор на другую тему.

      В общем, после нескольких моих попыток, я решил плюнуть на это и не обращать внимания. Не всякое знание полезно, в конце концов! А жеребчик отзывается на имя Гром, вот и буду так его звать!

      М-да, не знаю, насколько это правда, во всяком случае, многие в нашем отряде, глядя, как скачет мой коник, цокали языком и качали головой в восхищении, а орк вообще сказал, что у него очень мягкий и плавный ход!

      Вот только мне интересно, почему моя задница с ними всеми не согласна? И кто ошибается – все те бойцы нашего отряда, что восхищались его ходом, или моя многострадальная задница, к концу пути, как мне кажется, не то что превратившаяся в один сплошной синяк… Мне кажется, что даже штаны на заднице стали отливать густой синевой!

      Так что, если все остальные воины нашего отряда, приняв красивые позы, горделиво въезжали в ворота Ирдика, я въехал кое-как, заботясь лишь о том, чтобы расположить мою многострадальную задницу полупопиями в седле так, чтобы было не больно, ну, хотя бы какое-то время. И в какие-то мгновения у меня это даже получалось!

      Гром же, видимо чувствуя мою неопытность, время от времени поворачивал голову и с укоризной в глазу, который я видел, смотрел на меня. Мне становилось стыдно, и я дал себе обещание, что обязательно научусь ездить на лошади, тем более, имея такого красивого коня.

      В общем, ворота города ознаменовали для меня конец мучений и потому я, так же, как и все, радовался. Только мы радовались разным вещам. Все остальные, как я подозреваю, радовались окончанию путешествия или, как баронесса Талия Верек, самой тяжелой части путешествия.

      По дороге к постоялому двору я даже город рассмотреть не мог, так как пытался усесться в седле так, чтобы не испытывать боли, а потому, этот путь закончился для меня внезапно. Мы проехали какие-то ворота, и все остановились и начали спешиваться.

      Я с победным стоном сполз с седла на землю. Как же здорово стоять на земле! Это может оценить только тот, кто много часов трясся в седле, как мешок, отбивая задницу и стирая внутреннюю поверхность бедер, хотя этого я смог избежать, пользуясь своим лечебным артефактом. Жаль, что нельзя одновременно лечить еще и задницу, во всяком случае, у меня не получилось!

      В общем, оказавшись на земле, я почувствовал истинное блаженство, ровно до тех пор, пока не пришлось идти вслед за всеми на постоялый двор. Бодро рванув за всеми, я уже на втором шаге начал хромать и спотыкаться, и у меня появилось стойкое ощущение, что это не я скакал на конике, а он на мне ехал всю дорогу.

      Короче, когда я, ковыляя, с гордым видом появился на пороге постоялого двора, все уже исчезли, остался только Зерт, который с понимающей улыбкой смотрел, как я