Странные существа (сборник). Павел Виноградов

в коем случае не должно происходить между девятилетним мальчиком и одиннадцатилетней девочкой? Или когда не убегаю из бабкиной деревни, чтобы встретиться с ней? Может быть, тогда бы её отец в припадке ярости не избил и не изнасиловал её?

      Или когда проворачиваю в шестом классе сложную операцию по дискредитации с последующим увольнением ненавистного директора, зная, что пацан, которому я сообщил все детали разработки, разболтает их дома, а его отец работает на контору? Или когда ликвидирую лидера демократов, который способен был возглавить страну после краха коммунизма? Но я топлю его в мелкой речушке, имитируя несчастный случай. Через несколько месяцев власть берут военные, и раскручивается кровавый маховик гражданской войны, из которой страна выходит, сохранив территорию, но истощённой до предела.

      Или всё это из-за того мерзавца в Куршевеле? Ведь выясняется, что сведения о нашей противоракетной обороне, которые он так и не передал противнику, могли бы предотвратить День Пи, ибо атака начинается исключительно от недооценки неприятелем наших возможностей. И тогда две трети мира не укутались бы в одеяло радиоактивного пепла.

      А может быть, момент истины настаёт, когда, в частично уцелевшей Сибири я веду дикую и безнадёжную жизнь одинокого волка, кормясь ножом и автоматом? Но это вряд ли – ведь именно там находится краткое моё счастье: истребив мелкую шайку таёжных троллей, среди прочих трофеев я приобретаю женщину. Её.

      Я не знаю, через что она проходит – не спрашиваю, а она, кажется, даже не помнит, кто я такой. Но, клянусь, она любит меня! А я – её. Несколько месяцев живём мы в моём лесном схроне, и я всю жизнь невидимо рыдаю об этом времени. Вскоре нас находит другая шайка троллей, главарь которой – мой кровник. Я отбиваюсь до последнего патрона, а потом гляжу в её грустные глаза, вырывая кольцо гранаты.

      Дальше – пряный покой материнского лона.

      Эпизод 1

      – Сева, кушать! – мамин окрик из кухни раздаётся в положенный момент.

      Перед тем, как уйти, я погляжу на улицу, и Нонны в песочнице больше не будет. Увижу я её не скоро.

      Я поворачиваюсь. Нонна стоит под моим окном. Остолбенение – слишком слабое слово для описания моего состояния.

      – Мальчик, тебя как зовут?

      Как мне знаком этот голос!..

      – Севка, ужинать быстро!

      Мама в комнате – совсем не по сценарию.

      – Погоди, ко мне девушка пришла, – бросаю через плечо, и осознание невозможности происходящего обрушивается на меня.

      Теперь столбенеет мама.

      – Меня зовут Сева, – говорю севшим голосом и вижу, что испугавшаяся мамы девочка уже отбежала на несколько шагов.

      – Мы ещё поговорим, Нонна! – кричу я с отчаянием висельника, и соскальзываю с подоконника, мельком поглядев в круглые от ужаса и изумления мамины глаза.

      Бедная мама! Прости меня за всё. Я просто не могу иначе.

      Её сигареты – она тщательно скрывает от меня, что курит – под бельём в шифоньере.