Огненный колосс. Александр Тамоников

оставалось спокойным, только игра желваков выдавала его напряжение. Было ясно, что он понял, для чего в коридор вышел ехидно улыбающийся здоровяк.

      Расстояние между противниками сокращалось. Бомж остановился. Чеченец замедлил движение, но не прервал его.

      В кабинете банкира наступила мертвая тишина.

      Камера отчетливо показывала двух бойцов.

      Мурза все продолжал сближаться со стоящим и не прекращающим глупо улыбаться громилой.

      Между ними остался метр, когда бомж не выдержал и ринулся в атаку. Он, перехватив нож, сделал резкий выпад вперед. Клинок дважды рассек воздух перед успевшим отклонить голову назад Мурзой. Не достигнув цели с первого раза, Молот что-то прошипел и, сделав шаг к Баркаеву, выбросил вооруженную руку на этот раз прямо вперед. Чеченец словно ожидал этого маневра. Он легко отбил удар в сторону, и когда бомж раскрылся, присев на корточки, нанес кулаком короткий, без замаха, рубящий удар тому в промежность.

      Бомж охнул и присел, схватившись руками за свое мужское достоинство.

      Мурза действовал молниеносно. Ударом ноги в физиономию, ухмылку на которой стерла гримаса дикой боли, он опрокинул Молота на спину. Нож Вовы отлетел в сторону. Зато в руках чеченца, из ножен, скрытых рубашкой, появился кинжал. В прыжке Мурза полоснул обреченного бродягу лезвием по горлу. Из широкой, безобразной раны толчками хлынула черная кровь.

      Некоторые из зрителей отвели взгляд от монитора. Только Шеленгер, Хоза и Кедров продолжали наблюдать, по сути, завершившийся поединок.

      Чеченец Мурза без всяких напрягов завалил самоуверенного здоровяка Вову-Молота, что было довольно неожиданно!

      Но зрелище, организованное банкиром, еще не закончилось.

      Мурза внимательно посмотрел на стены.

      Увидев крохотный зрачок скрытой камеры, он вернулся к жертве.

      Рывком перевернул еще дергающееся в предсмертных судорогах тело бомжа на живот. Двумя сильными ударами своего кинжала Мурза отрубил голову бродяги. Поднялся, держа ее за немытые, сальные волосы, и протянул к камере. Затем бросил голову за спину, она, как мяч, покатилась, оставляя широкий кровавый след на полу, к ногам жертвы.

      Протер кинжал и руки об одежду обезглавленного противника, вложил его в ножны, поправил рубашку и пошел в сторону кабинета, в туалет которого метнулся не выдержавший позывов желудка Игорь Владимирович Басманов. Он повис над унитазом, зашедшись в желчной рвоте.

      В коридор к Мурзе вышел Хоза Умаров.

      Он широко и хищно улыбался. Подойдя к Баркаеву и взяв того за плечи, восторженно воскликнул:

      – Ай, молодец! Ай, истинный джигит! Только так следует поступать с врагом! Только так! Тебя ждет большое будущее, Мурза, а я тебе с этого времени – кунак! Клянусь! И благодарю за доставленное удовольствие. Такое я давно не видел! Иди, брат, сейчас с Халилем. На тебе кровь, обмойся, переоденься. Халиль! – позвал Хоза своего верного помощника.

      – Я, господин! – ответил неизвестно откуда появившийся араб.

      – Отведи моего друга, ты слышал, как я назвал его, ибо теперь