Охота Снежной королевы. Олег Рой

планктона», как презрительно называли их ребята, были выброшены на помойку истории. Шейный платок решал всё!

      Олег Волков тоже готовился к Балу. После долгих раздумий и консультаций с интернетом (а интернету можно было доверять, потому что Олегу никогда не попадалась устаревшая или сомнительная информация. Его эксклюзивной особенностью было то, что Волков мог найти во всемирной паутине все, что угодно, даже если нужные сведения хранились на самом отдаленном, давным-давно забытом Гуглом и Яндексом ресурсе) он остановился на черном долгополом сюртуке, сорочке с высоким воротом и черном же шейном платке, завязанном по-пушкински так, чтобы концы платка создавали спереди своего рода «бабочку». Композицию венчала булавка с крупным «алмазом», воткнутая в середину узла.

      Этот, с позволения сказать, «алмаз» Олегу подарил отец, выточив из какого-то очень специального стекла в своей лаборатории. Теперь осталось только вставить его в оправу и прикрепить к золотой булавке. Эту операцию сделали в ювелирной мастерской в одном из Сретенских переулков, недалеко от той гостиницы, где Олег когда-то встретился с Сержем Граббе. И деньги на свое украшение Олег использовал те, которые заработал, консультируя французского друга…

      Завершала образ героя романтического века отцовская трость с серебряным набалдашником в виде головы грифона. Представ в таком виде перед семейным советом, Олег был одобрен всеми членами семьи, включая пса Чуда, который, кстати, уже почти совсем поправился.

      Здесь надо сделать отступление. Щенок непонятной, но, судя по габаритам, весьма впечатляющей породы (отец прозвал Чуда помесью дракона с носорогом) пострадал при одной опасной ситуации, приняв на себя пули, предназначенные его хозяину. Ранение оказалось таким серьезным, что жизнь щенка была под угрозой. Но отец Олега сделал сложнейшую операцию и помог собаке выкарабкаться с того света. Когда состояние Чуда стало стабильным, ему сделали искусственное сердце взамен пострадавшего, заменили часть легкого и несколько раздробленных пулями костей. Теперь Чуд поправлялся, ел за троих, и заживало на нем все, как на собаке. Правда, вид его стал еще более странный.

      – Видел я всякое, но собаку-киборга – впервые, – заметил как-то сосед Олега, встретив их с Чудом на прогулке.

      А Чуд (чье имя, кстати, одновременно обозначало и Чудо, и Чудовище) посмотрел на него совершенно осмысленно и негромко, но многозначительно рыкнул, обнажив весьма подросшие за последнее время клыки.

      С тех пор сосед подобных легкомысленных изречений себе не позволял.

      – Олег, – в комнату заглянула мама и замерла на пороге. – Какой же ты взрослый! И до чего похож на отца в ту пору когда мы с Алешей встретились! Знаешь, – она подошла и обняла сына, – я очень боюсь за тебя! Ты слишком часто ввязываешься во всякие истории…

      – Мама! – сын бережно отвел ее руки. – Я тебе уже объяснял, что не специально. Оно само собой получается. Ну ты прошла бы мимо того,