Первозданная. Дорога на Тир Минеган. Олег Авраменко

зваться ее дочерью, появится на свет лишь после ее смерти…

      Догадавшись, что происходит на душе у Эйрин, Шайна мягко сжала ее ладонь в своей и сказала:

      – К сожалению, ничто не дается даром, за все приходится платить. И это – часть нашей платы за могущество. Тут ничего не поделаешь.

      – Ну, вы обе еще можете передумать, – заметила Этне. – Время еще есть. А вот я уже действительно ничего не поделаю. Да и Мораг вряд ли выдержит шок от потери Искры.

      – И не собираюсь выдерживать, – фыркнула Мораг. – Прежде всего, я не собираюсь совершать подобную глупость. Ни один мужчина не стоит того, чтобы из-за него лишиться Искры. А если со мной случится такое несчастье, как с бедной Гвен, то пусть лучше я сразу умру, чем буду доживать свой век ведьмачкой… Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить!

      А вот Этне, как поняла Эйрин, не придерживалась такой категоричной точки зрения. Возможно, она и хотела бы превратиться в ведьмачку, завести семью, детей, но для нее было уже поздно. С течением времени ведьмы так крепко сживаются со своей Искрой, что ее потеря становится для них смертельной. По словам Шайны, самой старшей ведьме, которая уцелела после разрыва с Искрой, было пятьдесят шесть, но она представляла счастливое исключение. Полностью безопасным считался возраст до тридцати лет, затем риск постепенно возрастал, а в пятьдесят смерть становилась практически неизбежной. Именно по этой причине так редко появлялись ведьмачки: те, кто еще мог лишиться Искры, слишком ценили ее, а те, кто пресытился ведьмовской жизнью и хотел бы попробовать другой, уже не имели такой возможности…

      Венчание прошло возвышенно и торжественно. Преподобный Эван провозгласил очень красивую и трогательную напутственную речь, но при этом все-таки не удержался от шпильки в адрес ведьм. Говоря о главной обязанности женщины быть хранительницей домашнего очага, заботиться о муже и детях, он осуждающе зыркнул в их сторону, тем самым подчеркивая, что вот эти конкретные женщины пренебрегают своим предназначением и нарушают волю Дыва. Впрочем, Эйрин была рада, что этим все и ограничилось и духовник не высказался более откровенно, как делал это в течение последнего месяца на каждой довнахской[4] проповеди.

      Под радостные возгласы толпы Логан аб Рис и Рианнон вер Гвылим стали супругами. На площадь замка выкатили бочки с вином и пивом, тут и там начали разводить костры, чтобы жарить на них забиваемых овец и свиней для угощения простого народа. Ну а для вельмож было устроено пышное застолье, которое обещало продлиться до самого утра.

      Как и положено, на свадебном пиру король уступил почетное место молодым, еще и пропустил вперед брата с невесткой, а сам сел уже после них, рядом с дочерью. Место по другую сторону от Эйрин занимала Шайна; вообще-то там собиралась сидеть Финнела, однако принц Лаврас пригласил ее к себе, а она не нашла никаких веских причин для отказа. За несколько дней пребывания в Кардугале Лаврас аб Гвылим основательно надоел кузине своими навязчивыми ухаживаниями.

4

Абрадская неделя имеет восемь дней – линнар, маир, кедын, мехер, дордын, гвинер, сатарн, довнах. Неделя начинается с линнара и заканчивается довнахом. Характерной особенностью абрадского деления на недели является их фиксированность относительно дней календаря: год всегда начинается с довнаха, а заканчивается сатарном. В високосные годы, когда горфеннав имеет 41 день, как и остальные месяцы, этот лишний день додается к текущей неделе под названием навдид, поэтому не сдвигает недели относительно календаря.