Отставной козы барабанщица. Татьяна Луганцева

полицейский.

      «Ну и негодяй! Ловко работает, потом и не подкопаешься», – подумала Яна. И тут же спросила:

      – А он жив?

      – Кто?

      – Ну… тот, на кого напали, – неопределенно пояснила она.

      – На кого вы напали? – уточнил полицейский.

      – Я такого не говорила!

      – Какая разница? Все равно там, на свалке, в радиусе мили не было никого вокруг. Кроме вас.

      – Я буду говорить только в присутствии адвоката!

      – Сейчас ночь, и все адвокаты спят.

      – Ничего, подожду утра, – упрямо сдвинула брови госпожа Цветкова.

      – Значит, не хотите с нами сотрудничать? – Полицейский был зол. – Вы выдали себя вопросом об Эрике Рейнхольде. Ведь если напали на него не вы, зачем тогда вам интересоваться судьбой?

      – А разве просто судьба человека, на которого напали, меня не может волновать? – спросила Яна. – Совпадение!

      – Я не верю в такие совпадения, – покачал головой Леонардо.

      – А я не доверяю полицейским, которые нарушают закон и не дают мне сделать звонок!

      – Снимите отпечатки пальцев и отведите в камеру, – ледяным тоном приказал полицейский.

      «Значит, я того парня все же убила… – оборвалось сердце у Яны. – Иначе со мной не были бы здесь так строги».

      Опустив голову и плечи, она прошла вслед за женщиной-полицейским в камеру предварительного содержания. Та чем-то напоминала приют – такая же безрадостная и казенная. Здесь тоже были две кровати, и на одной из них сидела женщина с любопытным взглядом. Не хватало только еды.

      – Я есть хочу! – заявила Яна своему конвоиру, но та даже бровью не повела и отошла восвояси. – Вот гады! Даже поесть не дали!

      – Завтра утром принесут, – успокоила ее сокамерница. – Иностранка?

      – Из России.

      – А я из Польши, зовут меня Ядвига.

      – Я – Яна.

      – За что взяли? – деловито поинтересовалась Ядвига. И Яна подозрительно посмотрела на нее:

      – А вы часом не «подсадная утка»? Слышала я про такие фокусы: сажают в камеру своего человека, он все и выпытывает.

      – Обижаешь! – выпятила нижнюю губу женщина. – Я человек бывалый, законы тюремные знаю и никогда бы не стала стукачить.

      – Тогда я отвечу, – уже более миролюбиво откликнулась Яна. – Я и виновата, и не виновата. Ведь так бывает?

      – Только так и бывает! – утвердительно кивнула Ядвига. – Слушай, а ты ничего с воли не принесла?

      – В смысле? – не поняла Яна.

      – Выпить, например.

      – А… Нет, ничего.

      – А деньги есть? Здесь так: платишь – и тебе принесут! – зажглись огнем надежды глаза Ядвиги. Но Яна ее разочаровала:

      – Меня обокрали.

      – Совсем денег нет?!

      – Полностью обчистили, – подтвердила Яна.

      Лицо Ядвиги исказила гримаса отчаяния.

      – Ну надо же! Не везет! Дал бог сокамерницу…

      – Извини, я не подготовилась. Вернее, не знала, что здесь окажусь, – ответила Яна, присаживаясь