Новая Зона. Кромешный свет. Сергей Слюсаренко

объяснили. Пушку достали и объяснили. Я и понял, что влип. – Сталкер скривился. – Попал, как пацан!

      – Загнали вы им этого лепрата?

      Сталкер пожевал губу, сморщил нос и вяло ответил:

      – Сказал, чтобы сидели в засаде со своими ружьями, ну, с усыпляющими стрелами, мол, я на них зверя выгоню. Но что я, сумасшедший, с бейсбольной битой на лепрата? А они мне оружия-то не дали… В общем, я тихо слинял, ушел из Зоны.

      – Как ушли? Расскажите, как вы периметр проходили?

      – Я вот сейчас все брошу и буду рассказывать, как я периметр проходил, да? – Занос нервничал. – Свалил, и все. Вернулся домой, а там эти меня уже возле дома ждут. В общем, понял я, что не жилец. Вот и пошел к вам.

      – Не к нам вы пришли, а в полицию. А мы не полиция.

      – Так что, мне никто не поможет? Я же выйду отсюда, и все! Отпрыгался Занос, порежут на кусочки.

      – Не беспокойтесь, мы можем вам предложить на некоторое время защиту, ну и можете поработать у нас в Центре, у нас есть служебное жилье в закрытой зоне.

      – Не верю я в ваши защиты, – недовольно пробормотал сталкер.

      – Дело ваше, подумайте денек-другой. – Малахов встал, показывая, что разговор окончен, и вышел из комнаты и из поля зрения камер.

      – Ну и что скажете? – спросил Лазненко, когда Вадим вернулся в кабинет.

      – Богатые буратины решили открыть себе экзотический зоопарк? – предположил Герман.

      – Ну, пока других идей нет, – кивнул генерал. – Не на мясо же им нужна эта тварь? Но я думаю, что этот эпизод может положить начало большому делу. Подумайте над этим…

      Глава 2

      Далеко на Ближнем Востоке

      Абдуль ибн Ляхейдан скучал. Послеобеденный кейф не приносил ему того спокойствия и умиротворения, как раньше. Поток воздуха из кондиционера разгонял облако от шиши. Это тоже не радовало Абдуля – он любил погружаться в грезы в плотном дыму кальяна. Шейх не знал, чего захотеть, и это его мучило. Что-то в нем угасало, он это чувствовал.

      Шитые золотом шелковые подушки на лебяжьем пуху казались неудобными и твердыми, шейх все никак не мог улечься, чтобы расслабиться, от дыма кальяна першило в горле и казалось, что мундштук стал горьким. Абдуль отшвырнул ногой в сафьяновой туфле подушку и прошелся по ковру. С раздражением он заметил, что на ковре есть маленькая пропалина. Ковер стоил, как дорогой автомобиль, и тут слуги допустили такое. Шейх решил немедленно покарать прислугу и сделать это особо жестоко. Его всегда развлекали зрелища телесных наказаний, и сейчас он двинулся прочь из зала отдыха, чтобы лично найти виновного. Но по пути в отделение прислуги Абдуль решил посетить гарем. Тем более женская половина была ближе. Он распахнул дверь и остановился. Абдуль вспомнил, что Аиша сегодня недоступна, а остальные жены, толстые и лоснящиеся от достатка, сейчас его не интересовали. Он так же решительно захлопнул дверь. К слугам идти уже не хотелось, и шейх вернулся к кальяну. К умиротворяющему дыму и миру забвения.

      Из безысходного транса Абдуля вывел тихий звонок колокольчика. Это значило, что его секретарь, Абделла Рияд, преданный сириец,