Весенние игры в осенних садах. Юрий Винничук

над головой.

      Я механически кивнул. Напротив меня за столик села златокудрая девушка. Она была симпатична. Более того – она была классной. Эти полные страстные губы! А грудь призывно выпирала из-под блузки, заставляя мои волосатые руки инстинктивно и радостно почесываться. Все достоинства новоявленной я оценил в считаные секунды, достаточные для того, чтобы отвести деланно равнодушный взгляд и снова превратиться в китайского мудреца. И все же вернуться в прежнее состояние ничегонедуманья не удавалось, появление девушки выбило меня из колеи, она неудержимо притягивала к себе мои взгляды и внимание.

      Похоже, она договорилась с кем-то о встрече, и хотя я вовсе не был настроен на трали-вали с незнакомкой, собираясь честно выцедить оставшееся в бутылке вино и свалить домой, однако же и сидеть вот так без слов, ощупывая взглядом мелькающие задницы, или медитировать на пятно с очертаниями совы было, право, неловко, ведь таким образом я рисковал и сам превратиться в сову, по крайней мере, в глазах окружающих.

      Подплыл официант. Она заказала кофе, а я попросил бокал. Официант понимающе подмигнул мне. Девушка не обратила на мои слова никакого внимания, словно бы и не услышала их. Уж не подумала ли она, что я вознамерился пить шампанское из двух бокалов по очереди?

      Дождавшись официанта с бокалом и кофе, я спросил, смогу ли я угостить ее шампанским. Она взмахнула длинными ресницами, словно бабочка крыльями, и взгляд ее взлетел прямо на кончик моего носа. Нос мой не был шедевром архитектуры еще с того далекого дня, как его перебили, и что она там разглядывала, осталось для меня загадкой. Ее уста-пионы приоткрылись ровно настолько, чтобы в них могла закатиться горошинка, и я услышал ответ: «Можете», после чего они раскрылись ровно настолько, чтобы в них вместилась вишня. И это был явный прогресс. Она смотрела, как я наливал шампанское, а уголки ее губ озарялись улыбкой. Я поднял бокал и изрек привычную банальность:

      – Выпьем за знакомство?

      – А ведь мы с вами знакомы, пан Юрий. Правда, в одностороннем порядке, – улыбнулась она. – Меня зовут Ульяна.

      Она сделала аккуратный глоточек и поставила бокал на стол. Ну да, этого следовало ожидать, ведь в «Вавилон» приходила специфическая публика, здесь преимущественно все всех знали.

      – Ах, так, – кивнул я, – значит, вы читаете «Поступ»?

      – Конечно. Это моя любимая газета. Но я также читала «Девы ночи». Вы действительно пережили все то, что там описано?

      После бутылки шампанского я всегда готов рассказывать обо всем, что пережил. Я распустил все паруса и поплыл по своему привычному фарватеру. Ульяна оказалась на удивление говорливой, и со стороны общение с ней выглядело так, словно мы знакомы уже бог знает сколько времени. Она услышала от меня все, что ее интересовало о редакции «Доступа», о каждом из журналистов в частности и о моих творческих планах лет на сорок вперед. О судьбах Украины мы речь не вели. Когда мы допили бутылку, в ее голосе задрожала именно та легкость, которой мы всегда добиваемся, спаивая