Порочная связь. Дэй Лакки

Презервативы. Я о них совершенно забыла. Хорошо, хоть у кого-то тут есть голова на плечах.

      А когда я распахиваю ресницы, мужчины проникают в меня. Одновременно. Неспешно, но с натиском, от которого сбежать невозможно, нет сил.

      Секундная передышка, магнетический взгляд, который удерживает меня в этой реальности и заставляет дышать. Дышать, несмотря на крышесносные ощущения и желание шагнуть вниз, узнать высоту, на которую поднялась, узнать глубину, на которую погрузилась…

      Но движения возобновляются, и меня вновь тянут в пучину.

      Медленно… быстро… на запредельных скоростях и когда сломаны тормоза…

      Чьи-то вскрики, просьбы, мольбы… мой сорванный голос… гонка без правил, стоп-сигналов и светофоров… приказы не падать, держаться, и главное – смотреть… смотреть прямо перед собой…

      И я стараюсь, правда стараюсь.

      А потом что-то вспыхивает перед глазами, скручивает меня и пытается все-таки вырвать из хватки мужчин…

      – Не могу… – чей-то сбившийся шепот.

      И вдруг все сливается, взрывается, заполняя таким наслаждением, что от него хочется плакать, рыдать и смеяться. Наверное, мы все-таки разбиваемся, потому что чувств больше нет, нет мыслей, ничего больше нет.

      Не вижу, не слышу, схожу с ума, теряюсь в этом безумии, и…

      – Я же приказывал, – возвращает меня из сумасшествия голос мужчины. – Смотри на меня. Ну же?!

      И я нахожу в себе силы сделать вдох и вернуться в реальность.

      Мы живы. Втроем на том же диване. Никто не разбился, хотя на виражах покрутило изрядно – дыхание все еще восстанавливается и лень шевелиться. И, кажется, от силы трения, с которой мы мчались, нагрелась даже холодная зеркальная гладь.

      – И что будет теперь? – тихонечко говорю я.

      Глава 2

      Я не могла поверить в то, что происходило дальше.

      Нет, правда? Они отпускают меня так, как и обещали, не вмешивая в это дело полицию, не выставляя никаких баснословных штрафов?

      – Всё? Я могу быть свободна? – спросила я почти испуганно, когда выходила из здания.

      – Конечно, – улыбнулся блондин.

      Он один пошел провожать меня к выходу. Его напарник вроде был занят другими делами. На прощанье блондин усмехнулся и потрепал меня по щеке:

      – Это было здорово, детка.

      И ни слова о том, что это когда-нибудь повторится. Значит, наказание и правда окончено?

      В первый день, отоспавшись и отдохнув, я не могла нарадоваться тому, что так легко отделалась. В самом деле, легко. Я вспоминала это ночное происшествие со странным, смешанным чувством. Теперь происходившее казалось почти сном.

      Я – такая как есть – вернулась. А та, что с невыносимым наслаждением подчинялась приказам, жаждала быть покорной, принимать чужую власть над собой, – исчезла, как и не было, даже психотерапевт не понадобился.

      Вот и славно. Я была рада вернуться к своей обычной жизни.

      Но уже на следующий день к этой радости стала примешиваться неожиданная досада.

      То,