Нам не спишут грехи…. Игорь Додосьян

раскалённой пустыни,

      В нём вечность без дна и границ,

      Покорность восточной рабыни

      И дерзость библейских цариц.

      «Шалом!» – как к сближенью призыв.

      «Шалом!» – словно молния в сердце.

      «Шалом!» – как душевный надрыв,

      И памяти – не отвертеться!

      И памяти топится лёд,

      И прошлое вдруг оживает.

      А там меня женщина ждёт

      И руки ко мне простирает…

      О, как же была хороша

      Та женщина – слов не имею.

      Сплавлялась еврейки душа

      С нерусской душою моею

      В огне, что так жарко пылал…

      Но катится жизнь торопливая.

      Тут кто-то «Шалом» мне сказал?

      – Шалом, молодая, красивая!

      Той женщине

      Я так хочу, чтоб ты

      Не ведала печаль,

      Чтоб детские мечты,

      Безоблачная даль…

      Чтоб под ногой, скрипя –

      Пушинки снежные.

      Чтоб трогали тебя

      Лишь руки нежные.

      Пусть кружится метель,

      Как вальсы венские.

      Пусть жизнь без потерь,

      И счастье женское.

      «Если пишется стих…»

      Если пишется стих,

      Значит время потерь.

      Если голос – на крик,

      Значит больно, поверь.

      Поезд в снежной ночи –

      Не поспеть на него.

      И с остывшей печи

      Не стекает тепло.

      Как же зябко рукам…

      А в купе у окна –

      Недоступна снегам,

      Может быть, не одна

      В этом поезде ты.

      В этом холоде – я,

      Со стихами листы

      И свеча без огня.

      «Стыдливости нежной томление…»

      Стыдливости нежной томление

      Окутало облачком нас…

      Но тянутся руки к сплетению…

      А эта слезинка из глаз –

      Как капля смолы на иконе…

      Задутой свечи сизый дым…

      И сердце твоё на ладони

      Я грею дыханьем своим…

      Травы напитаны росами,

      Небо пылает в заре,

      И душеньки наши босые

      Ступают легко по земле.

      «Я люблю тебя, грешную…»

      Я люблю тебя, грешную,

      Потонувшей в грехе.

      Я люблю безутешную

      В твоей женской тоске.

      Я люблю так уставшую

      От печали разлук.

      Я люблю задрожавшую

      От сплетения рук.

      На коленях стоящую,

      И лицом – до земли.

      В исступленье кричащую

      От конвульсий любви.

      Я люблю тебя нежную –

      Как молчанье храня,

      Своей лаской безбрежною

      Ты спасаешь меня.

      Я люблю тебя, страстную.

      Всю люблю тебя пить…

      Как, такую прекрасную,

      Мне тебя не любить!

      Дожди

      Незнакомая женщина мне улыбнулась,

      Теплым взглядом скользнув, словно луч по воде.

      И забытое чувство воскресло, вернулось,

      И