Ищите, ищите тот дом…. Фрол Данилов

е блуждания. Но ведь он не отлынивал от своей работы столяра. Ну почти. Больше старался сделать всё побыстрее и выкрасть время, чтобы побродить. Некое чувство скребло его, что вот-вот этот сон должен был прорваться, чтобы наступила не то явь, не то более головокружительный сон. Хотя умом Ясон понимал, что кругом просто неспешно течёт жизнь, и просыпаться некуда. Разве что могут напасть бандиты, но это не такая явь, в которой хотелось бы проснуться.

      Обходя город, он видел старые статуи – у моря или подальше в городе. Девушка в платье с отломанной рукой, влюблённые, стоящие на каком-то шаре, кот кажется в наряде священника, что-то торжественно вещающий по книге, валяющаяся под деревом русалка, человек с флагом и ружьём… Что это всё значит, кто эти существа? Понятнее только с каким-то маленьким каменным куполом или перевёрнутой чашей, с красивой резьбой и надписями (да, Ясон упросил одного священника научить его читать): что-то про какие-то войны и военные строительства в разные давние времена. Все эти памятники, казалось, хранили некое “бодрствование” в спящем городе, словно застывший лёд. Заморозились со времён, когда город не спал, а бодрствовал, бурлил, а этот куполок и прямо говорил что-то про те времена.

      Ясон слышал о прошлом из рассказов родителей и других людей вокруг. Правда очень путался, что из этого – действительно было, а что – просто сказки, и в каком порядке это всё было. Говорили про железные повозки и железных птиц (кажется, машины и самолёты их называли), которые могли сами ездить и летать, показывали покорёженные остатки от них. Говорили про “экраны”, в которых можно было увидеть весь мир, и один слесарь даже показывал такой поломанный экран – стеклянным квадратом. Говорили про могущественную великую страну, которую называли то Советский Союз, то Россия, и в которой запускали летающие корабли к звёздам. Кто же ей правил – царь или президент – Ясон тоже не мог однозначно сказать, да и не очень понимал разницу меж царём и президентом. Говорили про каких-то древних греков, которые плавали мимо их города за золотой бараньей шерстью, и в честь их капитана вроде бы и назвали Ясона, и они строили здесь дворцы, крепости. В общем, кто разберёт, что из этого правда было, и когда. Ясно только, что закончилось непонятной войной. Но всё это казалось временем бодрствования города – временем шума и вечных перемен. И так хотелось смотреть на нынешнюю сонную жизнь, как на начало приключения, как у древнего тёзки.

      Был у Ясона друг – Самвел. Он казался полупроснувшимся, отчасти потому что часто разговаривал с ним, отчасти потому что всё время суетился – помогал отцу по торговым делам и хотел открыть свою лавку. И вроде они даже жили в каких-то разных мирах – Самвел – в бодрствующем, живом, вертящемся, и говорили о разных вещах, а всё же они были ближе друг к другу, чем кто-либо. Ясону порой не хватало вразумления и здравого смысла его товарища, Самвелу – утешения и воодушевления в трудностях.

      И однажды Ясон зашёл к Самвелу. Тот возился с долговыми расписками отца, но на удивление в его лице то и дело прорывалась улыбка. Обычно Самвел уж страдал так страдал при бедах. Слово за слово, Ясон выяснил причины странных зачатков радости. Приятель рассказал о поезде, что приближался к их городу.

      – Что такое поезд? – спросил Ясон, только смутно что-то припоминая из разговоров о прошлом.

      – Ну ты тёмный! Это транспорт, который ездит по железной дороге. Так вот, раз заходили поезда – это понимаешь что значит?

      – Погоди, быстро ездит? Быстрее повозки?

      – Да. Так что это значит?

      – Но почему же весть прибыла раньше самого поезда?

      – Балда, дорога древняя, они проезжают чуток и чинят, проезжают и чинят. Зато обратно поедут быстро. Что же это значит, ты не ответил?

      – Значит можно отправиться в далёкие города! – восхищённо осознал Ясон.

      – Значит можно торговать с далёкими городами. Ну и может правда переехать на какой-нибудь перекрёсток. Вот там-то дела и в гору пойдут.

      И следующие дни Ясон ходил, уже не видя город. Перед его взором представал поезд (наподобие обломков машин и самолётов) и далёкие страны, где он видел то русалок, то подобия Советского Союза.

      А потом пошли бурные дожди. Воды потоками стекались со склонов, по улицам к морю. И Ясон, и Самвел опасались – не размоет ли землю под рельсами, не повредит ли это поезду.

      А на горе источалась надпись – огромные буквы, составляющие название города. Она и без того была древней, растрескавшейся, поросшей травой, но большой дождь положил ей конец. И вместо неё проступили другие буквы… Они говорили, что основатель древней страны был “с нами”, очевидно с жителями города. И дождь утихал, а толки усиливались. Говорили, что это знамение, и жители города должны восстановить былую великую страну, и дух того великого человека им поможет. Говорили, что надо восстать против князя. Другие же говорили, что это чушь или напротив – дурной знак. Жители начинали драться, бить окна, готовить оружие от ломов до пистолетов. В городе поднялся шум, крики, кровь. Город проснулся.

      Странным Ясону казалось это бодрствование. Это были всё те же кузнецы, слесари, кожевники, плотники, крестьяне… Понимают ли они, что делают, и куда приведут