Шоу. Анастасия Ивановна Мартюшева

нным, что нарушало тишину. На столе стояла чашка с горьким чаем, на плите – остывший ужин.

      Передо мной лежала стопка листов бумаги. Я пробежалась по строчкам, написанным собственной рукой, перечеркнула их. Смяла лист, отбросила на край стола. Взяла чистый, написала пару слов. Бросила ручку.

      Встала, сжимая в руке мобильник. Набрала номер Миши. Гудки, гудки… Ответа нет…

      «Где же ты, Белочкин? – думала я. – Репетиция ведь давно закончилась, а тебя всё нет и нет…»

      В прихожей послышались шаги. Я прямо почувствовала, что это Миша. Хотя, впрочем, больше и некому.

      – Привет, – я шагнула ему на встречу.

      – Привет, – рассеянно отозвался Миша.

      Он думал о чём-то своём. Даже не поцеловал.

      – Я скучала, – я поцеловала его.

      – Я тоже, – ответил Миша. Но слова прозвучали как-то бесчувственно, автоматически.

      – Что-то случилось? – спросила я.

      – Нет.

      Я обняла его, носом уткнулась в его плечо. От чёрного пиджака Белочкина приятно пахло одеколоном. Я прижалась к Мише, осознавая: он не просто мой парень, он – часть меня. Половина меня, если не больше…

      Мы с Мишей сидели на кухне вдвоём. Он молчал, погрузившись в собственные мысли. Зато сейчас мы хотя бы вместе (что само по себе очень ценно для меня).

      – Миша, может, сегодня вечером сходим куда-нибудь? – предложила я.

      – Сегодня не получится, – ответил он.

      – Почему?

      – Я в театре задержусь, – сказал Миша. – У нас работы очень много…

      – Работы? – тупо переспросила я.

      – Да, – кивнул Белочкин. – Нужно ещё кое-что отработать…

      Понятно. Очередной вечер проведу в одиночестве. Ничего, я уже привыкаю…

      – Мне пора, – Миша посмотрел на наручные часы, встал из-за стола. – Спасибо за завтрак.

      – А поцеловать? – напомнила я.

      – Пока, – он поцеловал меня в щёку.

      – Пока, – отозвалась я.

      Звон телефона нарушил тишину.

      Я нехотя отложила недописанный сценарий. Впервые за последние несколько дней работа более или менее пошла, и кто-то так некстати вспомнил о моём существовании.

      Телефон упорно трезвонит. Я поплелась в прихожую. Интересно, кто это? Ведь на домашний нам никто уже давно не звонит.

      – А Мишу можно? – раздался в трубке незнакомый женский голос.

      – Какого Мишу? – насторожилась я.

      – Боброва, – ответила женщина.

      – Вы ошиблись номером… – сказала я.

      Облегчённо выдохнула. В какой-то момент мне показалось, что она сейчас скажет: «Мишу Белочкина».

      Я рукой оперлась на край тумбочки, на которой стоит телефон. Под ладонью что-то зашуршало, смялось. На тумбочке лежал сценарий для спектакля «Три мушкетёра», в котором Миша будет играть Арамиса. Наверное, он просто случайно забыл взять его с собой, на репетицию.

      В этот момент телефон вновь затрезвонил.

      – А Мишу можно? – послышался в трубке тот же женский голос.

      – Вы ошиблись номером! – быстро ответила я и положила трубку.

      Чёртов аппарат звонил и звонил. Первые пять минут я терпела. Но это громкое треньканье, раздававшееся на всю квартиру, выведет из себя любого.

      – Да! – рявкнула я в трубку.

      – Ой, – послышался на сей раз голос мужчины. Я сразу узнала его – это Константин, мой коллега. Мы с ним вместе работаем над сценарием для нового спектакля.

      – Я не вовремя, да? – спросил Константин.

      – Нет, всё нормально, – ответила я.

      – Ну, как работа, продвигается?

      – Да, – кивнула я. – Продвигается потихонечку…

      – Я тут тоже кое-что придумал, – сообщил коллега. – Может, встретимся, обсудим всё?

      – Не вопрос, – пожала плечами я. – Я могу хоть сейчас в театр подойти.

      – Вот и отлично! – обрадовался Константин.

      Я быстро собралась, взяла все свои наработки и сценарий Миши (всё равно в театр иду, заодно и текст Белочкину отдам, вдруг они сегодня «Три мушкетёра репетируют»?)

      Глава 2

      Сегодня в театре было тихо. Конечно, ведь самый обычный рабочий день: артисты на репетируют, обслуживающий персонал в своих каморках готовит костюмы, декорации, реквизит.

      Я вошла в просторный холл, проскользнула мимо уборщицы, которая натирала тряпкой и без того идеально чистый каменный пол.

      – О, ты уже пришла! – Константин спускался по лестнице со второго этажа на первый.

      – Да, – ответила я, но прошла дальше.

      – Ты куда? – не понял он.

      – Я сейчас вернусь, – я шла по узенькому коридорчику к Мишиной гримёрке. Там его не оказалось.

      – Он костюм меряет, – подсказал мне Алексей