Юность Моисея. Александр Холин

наставник матери, стал и моим наставником, – пожал плечами юноша. – Мудрость земли не умирает с народом или государством, и переходит к посвящённым…

      – Смотри! Рабы несут сюда носилки! – перебил его Менефта. Он даже непроизвольно схватил брата за руку.

      Беседуя, молодые люди неприметно вышли на площадь к ограждённым пилонами воротам храма. Навстречу им восемь нубийцев несли носилки, балдахин которых был покрыт шелками с золотой вышивкой. В таких носилках могла путешествовать только особа знатного рода, и царевичу показалось, что он видел уже такие носилки. Хоть ничего в этой встрече неожиданного не было, но и показываться родственникам вместе с Хозарсифом царевичу явно не хотелось.

      – Кажется, это твоя мать, – добавил Менефта, и оба юноши склонились до земли, приветствуя сестру владыки Египта.

      Носильщики осторожно опустили носилки прямо посредине Серапеума.[8]

      Царские носилки имели высокий поддон, чтобы выйти из них, нужна была небольшая лестница. Этой лестницей стал один из нубийцев, опустившись в земном поклоне и подставив обнаженную чёрную спину.

      Принцесса, ибо это действительно была она, легко сошла на землю и направилась к склонившимся перед ней юношам. После ритуального приветствия она сделала Менефте знак рукой, чтобы он оставил мать наедине побеседовать с сыном. Тот поклонился и отошёл с недовольной физиономией. Но принцессу это ничуть не тронуло. Встреча с сыном для неё была явно важнее и то, что мать оказалась здесь – совсем не являлось случайностью.

      – Ты редко являешься ко мне, Хозарсиф, – начала мать со строгостью в голосе, но у неё это плохо получалось.

      – Я не смею злоупотреблять вашим временем, матушка, – учтиво возразил юноша. – По первому вашему зову я являлся всегда и, думаю, не заслужил упрёков в непослушании.

      – Тем не менее, – продолжала принцесса, удовлетворённая сыновней почтительностью. – Тем не менее, я стараюсь следить за твоим воспитанием, мальчик мой. И уже настало время постигнуть глубины знаний, предназначенных для настоящих мужей. Настало время проникнуть в мистерию Исиды и Осириса. Готов ли ты к этому?

      Предложение матери оказалось неожиданным. Надо сказать, что юноша сам задумывался уже об этом, то есть о постижении знаний, к которым допускались отпрыски лишь жреческого и вельможного сословий, но никогда не предполагал, что всё будет так неожиданно. Видимо, всему виной послужило положение матери во дворце фараона. Ведь сам Рамсес II неоднократно советовался с сестрой по различным государственным делам, игнорируя советы и указания верноподданных жрецов. К тому же, советы сестры не раз помогали фараону укрощать некоторых разгулявшихся соседей, и возвратить Египту утерянное было имя царства непобедимого и непокоряемого.

      – Твой двоюродный брат давно уже готовится к посвящению, – подняла глаза на сына принцесса. – Неужели тебе не хочется последовать его примеру? Или ты считаешь себя не способным постичь учения

8

Серапеум – площадь в Мемфисе возле храма.