Дневники сына человеческого, или Хроника Кумранских манускриптов. Александр Холин

с бывшими москвичами. Ярославу это казалось предзнаменованием чего-то грандиозного.

      Собственно, грандиозное уже произошло. Привезённые в израильский исторический институт кувшины с найденными документами оказались ценнейшей находкой, когда-либо попадавшей в руки археологов.

      При возвращении назад в Иерусалим, вёл машину Шимон по просьбе Илоны. А девушка забралась на заднее сиденье джипа и всё колдовала с переводом уже добытой из кувшина рукописи.

      – Да хватит вам, – полуобернулся к ней Шимон. – Успеем ещё ознакомиться с найденными документами в лаборатории.

      – Кстати, – подняла на него глаза Илона. – В институте никто не должен знать, что один из документов я уже достала из амфоры. Договорились?

      – Это ещё почему? – не понял Шимон.

      – А потому, – ответил за Илону Ярослав. – По идее сосуды должны вскрываться только в специальных боксах. А перед этим все горшки должны быть обработаны высокочастотными волнами и просвечены рентгеновскими лучами и чем-то там ещё. Всё это входит в обязательную программу работы с древними рукописями. И чтобы они не рассыпались при вскрытии, применяют всяческие околонаучные операции. Нашей начальнице здорово повезло, что документ оказался в великолепной сохранности, иначе за такой пергамент ей голову оторвали бы. Я прав?

      – Ещё как, – вздохнула Илона. – Не выдавайте меня, мальчики!

      – Замётано! – в унисон обещали оба.

      А когда прибыли в институт, мужчины даже меж собой, не сговариваясь, старались не упоминать небольшой прокол их начальницы. Работали в лаборатории с утра и до утра. Проводили вскрытие кувшинов как положено, по всем правилам. Сразу же знакомились с содержанием очередного текста, и параллельно решили сделать углеродный анализ самих пергаментов.

      Такое решение было принято после очередного вскрытия одного из керамических сейфов: бумаги в кувшине при вскрытии просто рассыпались, превратились в песок. Но это произошло потому, что в амфоре хранились только папирусы. Оказалось, папирус гораздо больше подвержен эффекту полураспада, чем пергамент.

      Остальные рукописи не особо капризничали и предъявляли искателям много новых фактов о временах двухтысячелетней давности. Здесь действительно нашёлся Устав ессеев с обрядовыми богослужениями, а также летопись хозяйственного существования общины. Казалось бы, что можно интересного выудить из хозяйственно-бухгалтерских отчётов? Однако Илона из ничего не значащего на первый взгляд учёта сумела выделить и составить реальное житие общины ессеев в первом веке до новой эры и в первом веке уже после Рождества Христова. Получалось, что если Иисус в юношеском возрасте жил среди ессеев, то вполне возможно было обнаружить хозяйственные затраты либо на него самого, либо на первого учителя мальчика первосвященника Закхея.

      Правда, Ярославу идея восстановления быта общины казалась довольно-таки сомнительной, а Шимон наоборот, загорелся от неадекватной искры и сорил этими искрами, где надо и не надо.

      Ярослав