Роскошь, которая не принесла ему счастья. Анастасия Сергеевна Емельянова

ее шубу. – Тебе уже пятнадцать лет, пора о замужестве думать, а не об веселье и безделье!

      – Аглая Никифоровна, ну что вы! – воскликнула Аннушка и направилась в комнату. – Какое мне замужество сейчас, что вы, что вы!

      Она быстро зашла в гостиную и резко замерла: ее взору предстал высокий статный мужчина с большими темными глазами и русыми волосами. Он обернулся и нежно улыбнулся ей: казалось бы, он знаком ей целую вечность! Но нет же, она всего лишь видит его первый раз в своей жизни!

      – Я надеюсь, что я вас не напугал, – мягко заговорил с ней мужчина, подходя к ней немного ближе. – Меня зовут Алексей Николаевич Савельев, я ожидаю вашего отца.

      – Нет, нет, ничего страшного, – нерешительно опустила глаза девочка. Он был слишком привлекателен. – Анна Александровна, но все меня называют Аннушкой. Отец говорил, что вы прибудете сегодня к нам, но только ближе к вечеру.

      – Поезд из Москвы прибыл час назад, и я сразу же отправился к вам в надежде застать Алексея Петровича, но застал только вашу кухарку, а теперь и вас….

      Аннушка вздохнула и наконец-то подняла на него лицо. Он внимательно рассмотрел её: светло-русые волосы, небольшие зеленые глаза, тонкий аккуратный нос и губы в форме очаровательного сердечка – она похожа на юную принцессу!

      « Какая милая девочка!» – пронеслось у него в голове, но он не сказал ей ни одного комплимента и спокойно присел за стол. Она опустилась на стул прямо напротив него.

      – Отец рассказывал мне, что вы пишите замечательные стихи, – сказала Анна, – а я очень люблю поэзию.

      – На самом деле я больше пишу рассказы, чем стихи, но, возможно, ваш отец не очень об этом осведомлен. Мы не виделись несколько лет, если бы я не узнал о продаже броши.

      – Так отец все-таки продает семейную брошь? – удивленно спросила девушка. Эта милая ее сердцу вещь не одно десятилетие была их домашней ценностью, а Аннушка с детства обожала ее трогать и разглядывать. Новость резанула ей по сердцу, а по щеке прокатилась слеза. Неужели у отца все настолько плохо, что он решился на такое? Как же он смеет продавать её любимое украшение?

      – Что с вами, Анна? – испуганно произнес Савельев. – Ох, я не подумал. Наверное, вам очень дорога эта вещь.

      – Да, это брошь от покойной бабушки, – Аннушка вытерла слезы с лица и налила воды из графина в стакан. – Но моя мать больна, а у отца долги…. Извините, я лучше пойду к себе.

      – Да, конечно, – грустно произнес Алексей и проводил ее взглядом. Совсем юна, но как же прекрасна! И как же совершено не хочется ее расстраивать! Стоит все-таки поговорить с ее отцом, быть может, он откажется он от этой нехорошей затеи….

      Глава 2

      Александр Георгиевич положил шапку на стол и недовольно уставился на долгожданного гостя. Предложение Савельева было ему крайне неприятно, но он все же попытался сохранить дружественный тон и попытался улыбнуться.

      – У меня нет никакого желания залезать в долги или продавать что-либо другое. Я так долго ждал вас, чтобы продать вам брошь…. Мне нужны большие деньги, а найти хорошего покупателя на такую вещь не так-то просто!

      – Я прекрасно вас понимаю, Александр Георгиевич, но ваша дочь….

      – Да, это ее любимая игрушка! Для нее это как игрушка, но это же не игрушка! Каких денег стоит эта брошь!

      – Почему вы совершенно не думаете о чувствах собственной дочери? Она же еще совсем ребенок!

      Александр Георгиевич отвернулся и грустно вздохнул. Ах, если бы только этот прохвост Савельев, любитель легкой столичной жизни, только знал, как непросто жилось им в последнее время. Большая жена, которой требовались деньги на лекарства, сын, которому нужны средства на обучение, содержание квартиры, питание…. Савельев и представить себе не может, как ему необходимы сейчас деньги. Отступать было уже некуда.

      – Ей больше нужна живая и здоровая мать, нежели какая-нибудь игрушка! – громко крикнул он и опустился в мягкое кресло. – Да, вы непременно правы, что она – еще ребенок, и ей безумно дорога эта вещь, но если подумать…

      – Хорошо, я даже заплачу вам в два раза больше, – уверенно произнес Савельев, чем удивил своего собеседника, доставая очки из кармана. – Я не хочу, чтобы эта милая девочка в чем-то нуждалась. И вы тоже!

      – Вы невероятно благородны! – подошел к нему и крепко пожал его руку Николаев. – Господь будет всегда к вам благосклонен. Давайте я принесу вам брошь прямо сейчас, а вы пока приготовьте деньги.

      – Да, – сухо пробормотал Алексей Николаевич и отвернулся к окну. Он уступил, не имея никакого желания на это, но внимая ситуацию, не смог отказать. Может быть, это самый лучший выход для семьи Николаевых, пусть и не самый хороший. Ну что ж, будь как будет!

      – Подождите, брошь у меня!

      Он быстро повернулся и увидел резко вбегающую в гостиную Аннушку. Она испуганно посмотрела на него, сжимая в правой руке ту самую заветную брошь – яркую, красивую, золотую, украшенную сапфирами и изумрудами. Опустив глаза, она протянула ее Савельеву.

      – Возьмите, –