Пустые Холмы. Марина Козинаки

он непременно что-то романтическое. Обманываться не хотелось. И чем решительнее она запрещала себе вспоминать эту сцену, тем нелепее становились ее сны и отчетливее проскальзывала в них малиновая тема.

      Полина рассказала Анисье про другую встречу, когда в малинник неожиданно забрел медведь, но рядом, к счастью, оказался Митя. Его способностей хватило на то, чтобы убедить медведя не обращать внимания на переполошившихся Огненных, которые в общении с животными мало чем отличались от потусторонних. Полина помнила плавные Митины движения, изгиб его поднятой руки и золотисто-зеленый блеск глаз, которые стали похожими на кошачьи. Медведь в ответ совершенно по-цирковому закивал, развернулся и побрел прочь по тропинке. Он умильно переваливался с лапы на лапу, бурая шерсть ходила волнами и сверкала на солнце.

      За это лето с Заиграй-Овражкиным и Муромцем сдружилась Маргарита. После того как парни раскрыли историю ее серпа, они оказались словно связаны общей тайной. Сева в подобном дружелюбии был просто сам не свой – так, по крайней мере, казалось Полине. Да и тесное общение с Муромцем шло вразрез с ее принципами: она оставалась на стороне Василисы, а той вряд ли приятно было бы узнать, что подруги проводят с ним время.

      Она сказала об этом Маргарите после одной из вечеринок у Огненных. Тогда Маргарита заплетала из Митиных кудрей сложную короткую косу и рассказывала, что лишь немногие потусторонние мужчины носят длинные волосы. Под конец Полина не выдержала и утащила Маргариту в тень.

      – Ты считаешь, я не готова защищать Василису? – удивилась Маргарита и рассмеялась, потрепав нахмурившуюся подругу по плечу. – Мы должны установить мир. Понимаешь? Неужели ты не веришь, что в конце концов Муромец и Василиса будут вместе?

      – Я сильно в этом сомневаюсь!

      – Посмотрим!

      Сегодня же в сборе были почти все воспитанники Заречья. Опускалась ночь, и от предвкушения чуда внутри все ныло. Полина накинула шаль, Маргарита хлопнула по кристаллу-световику, гася свет, и пробежала взглядом по серебристой лунной кромке на оконной раме. Наступило двенадцатое августа, и звездный дождь застал жителей деревушки на полянке в Экспериментальном саду. Все рассаживались на подушки и одеяла, кочки и пеньки, клали головы на плечи и колени друг друга. Подруги устроились ближе к краю, Анисья уже ждала их, и в подоле ее юбки лежало несколько горстей гороховых стручков. Иногда со спины подкрадывались посыльные Василия и предлагали отведать какую-нибудь настойку всего лишь за маленький самоцвет.

      – Давай я просто передам Василию самоцвет, и вы больше не будете прерывать наш разговор? – не выдержала Анисья, когда предложение поступило в третий раз. Полина с Маргаритой весело рассмеялись.

      По этому смеху их заметила Марьяна, идущая под руку с Митей. За ними семенили верные Ниночка и Настенька, все четверо уселись рядом и бесцеремонно растащили принесенный Анисьей горох. Вскоре к ним присоединились Арсений и Аленка. Пришли они с разных сторон