Бегущая по огням. Евгения Михайлова

мало кто подойдет. Я непонятно, наверное, говорю. Но она необычная.

      – Я понял. И ты необычная. В этом дело.

      – И потом ее очень опасно выпускать из виду: она слишком хорошенькая, а люди сейчас такие чудовища… Боже! Вдруг с ней что-то случилось?

      – Будем узнавать… Хороший отпуск устроили вы мне с мамой.

      – А что не так сделала Марина Евгеньевна?

      – Да ничего… Я это к слову. Она меня слишком часто будит и недостаточно часто кормит.

      Рассказывать о находке мамы в данной ситуации было неуместно, мягко говоря. Но ситуацию с ребенком нужно прояснить. Они вошли во двор дома Аллы, встали под старой яблоней. Сергей сорвал зеленое яблоко, откусил и выбросил.

      – Гадость. А была маленькая надежда, что оно вкусное.

      – Ты всегда любил зеленые яблоки, – улыбнулась Алла.

      Сергей уверенно и мягко обнял ее, заглянул в темные глаза, тихо произнес:

      – Никак не было случая тебе сказать. Твой муж не стоил твоего мизинца. И бизнес его – фуфло, я поинтересовался. Я очень рад, что ты поступила как свободная женщина. И вовремя. Ты ж могла убить на него всю жизнь. С твоей-то порядочностью.

      И он поцеловал ее долгим откровенным мужским поцелуем. Алла обняла его за шею и то ли выдохнула, то ли промурлыкала в ухо:

      – Как же с тобой легко и просто. И какой ты красивый. Мы всегда будем с тобой только друзьями, только футболистами, потому что я не хочу тебя терять.

      – Прокурор потребовал пожизненного срока, – вполне жизнерадостно прокомментировал Сергей.

      Она вбежала в свой подъезд, чувствуя себя легкой и желанной. В квартире свет горел только в комнате мамы. Алла сначала вошла к себе, включила бра. Потом постояла, подумала, на лбу появились две глубокие морщины. Она решительно открыла дверь спальни матери. Та лежала в постели и подняла на нее глаза, опустив книгу, которую читала.

      – Мама, Оля приходила без меня?

      – Я должна это помнить? – холодно ответила вопросом мать. – Приходила ли эта твоя подобрашка? Достаточно того, что я всякий раз мою пол с хлоркой после ее визита.

      – Ты себя слышишь? Какая подобрашка, какая хлорка? Ты выживаешь из ума! Оля чище тебя! – Алла почти кричала на мать впервые в жизни. Это подействовало. Нина Ивановна сказала почти примирительно:

      – Я всего лишь имею в виду, что мой организм восприимчив к микробам. Может, она и приходила, твоя Оля. Я не могу это помнить. У меня свои заботы.

      Алла быстро вышла из ее комнаты, вернулась к себе, постояла, сжав руки. Они дрожали. Она никогда не могла постоять за себя, но за Олю она постоит. Но где девочка?

      Глава 6

      Приглушенная мелодия телефона втерлась в тягостный сон Аллы, который все не кончался, в нем не было сюжета, только темные коридоры, пустые пространства, растерянность и одиночество. Наконец она сумела вытащить себя из него и взяла трубку.

      – Ты что, спишь? – спросила бывшая одноклассница и соседка по дому Тамара.

      – Ты всегда звонишь в такое время и задаешь этот вопрос, – постаралась терпеливо ответить Алла.