Под Созвездием Большой Медведицы. Часть 1: Путь на дрейфующий лед. Владимир Сафронов

этом ничего не было сказано друг другу. Зина стихотворение даже не читала.

      Эх, не сбылось, не случилось,

      Видно, черт помешал, ну и пусть.

      Значит, мне с голубыми глазами

      Суждено обвенчать свою грусть.

      Помню, на окраине города,

      Где нет уличных фонарей,

      Голубые глаза целовал я,

      Стоя с ней на крыльце у дверей.

      Помню ночь, петухами отпетую,

      И предутренний, редкий туман,

      И оставленный, жаркий и трепетный,

      На губах поцелуй – талисман.

      И домой шел, как будто нетрезвый,

      Опьяненный любовным вином,

      И посматривал снова на клены,

      Что растут у нее под окном.

      Шел и плакал от счастья, а в небе

      Косоротилась бледно луна,

      И тогда почему-то казалось,

      Что луна тоже счастьем полна.

      Но луна не от счастья смеялась,

      Я об этом лишь после узнал,

      Когда мне талисман зацелованный

      Долговечного счастья не дал.

      Эх, не сбылось, не случилось,

      Видно, черт помешал, ну и пусть.

      Значит, мне с голубыми глазами

      Суждено обвенчать свою грусть.

      Неплохие успехи в изостудии вселяли в Сашу надежду на то, что он сможет заняться оформительской работой, стать художником или строителем, но только не скоблить всю жизнь чужие подбородки. Отец пытался привлекать его к своей работе перед большими праздниками, но, конечно, не брить и стричь, а мыть приборы в закутке за шкафами. Саша соглашался, но только потому, что его не видели за этим занятием. Отец, как казалось юноше, понимал это и сам заходил за шкаф за чистыми приборами, не ожидая, пока сын их поднесет Мать тоже была категорически против того, чтобы он учился парикмахерскому делу.

      В июне 1929 г. Саша сдал все экзамены за семь классов и распрощался со школой, теперь надо было куда-то устраиваться работать. Отец, пользуясь своими обширными знакомствами, делился с клиентами проблемой насчет трудоустройства сына, а позже познакомил Сашу с пожилым солидным человеком, работавшим техником городского отдела коммунального хозяйства. Это был старый дореволюционный специалист, плотный, с несколько одутловатым, безусым и безбородым лицом и седеющими волосами. Его звали Мамченко Иван Саввич.

      Поговорив с юношей о том, какую работу тот хотел бы избрать для себя, он принес несколько проектов жилых двухэтажных зданий с фасадами и попросил Сашу перечертить один из них, который ему по силам.

      Саша был так обрадован, что эта работа целиком поглотила его, и он вычертил два самых сложных проекта с планами, разрезами и фасадами. Это было не однообразное бритье бороды, а творчество строителя, осуществление своей мечты в каждом проектируемом здании. Иван Саввич внимательно просмотрел сделанное, похвалил за аккуратность и предложил стать практикантом-чертежником в техническом отделе Горкомхоза. Чтобы компенсировать