Три заповеди Люцифера. Александр Овчаренко

вопросительными и восклицательными знаками, отправлялась к исполнителям на доработку. Большим успехом считалось, если документ визировался со второй попытки.

      В заключение государственной комиссии о причинах аварии на Уральском механическом заводе Мостовой вчитывался с особым вниманием. Это предприятие входило в ведомство «Росатома», и к его министерству прямого отношения не имело, но события на УМЗ (Уральском Механическом Заводе) напрямую ставили под удар всё министерство. Накануне до него дошла информация, о том, что бывший директор УМЗ Валерий Бритвин скрывается от органов следствия и по этой причине объявлен в розыск.

      Отложив в сторону документ, Мостовой снял трубку телефона и позвонил одному из заместителей министра внутренних дел, с которым был в дружеских отношениях ещё со студенческой скамьи.

      – Здравствуй, Никита! – сказал он генерал-лейтенанту милиции Никитенко.

      – Приветствую тебя, прости, чуть было не сказал «старый лис»! – в тон ему ответил высокий милицейский чин, который не любил, когда вспоминали его студенческую кличку.

      – А ты не извиняйся! Я действительно старый и этого не скрываю, а на лиса не обижаюсь.

      – Я так понимаю, что ты позвонил не для того, чтобы сообщить эту потрясающую новость.

      – Правильно понимаешь. Твои ребята объявили в розыск некого Бритвина Валерия….

      – Это не мои ребята, – перебил его Никитенко. – Это прокуратура объявила, а мои орлы его ищут.

      – Ты всех по фамилии знаешь, кто в розыске? – съязвил Мостовой.

      – Нет не всех, но эта фамилия у меня на слуху. Дело-то громкое, большой общественный резонанс имеет, поэтому стоит у меня на контроле.

      – Я попросить тебя хотел, чтобы при задержании с ним поосторожней. Он мне живой нужен.

      – Мне тоже, а тебе-то зачем?

      – Этот засранец мне международный заказ сорвал, теперь весь проект «ТУС» под угрозой. Я тут почитал заключение государственной комиссии о причинах аварии в Энске – много неясного, и пролить свет на это дело может только Бритвин. Надеюсь, ты меня правильно понял.

      – Надеюсь, что понял. Безопасность обеспечу.

      – Спасибо! С меня причитается, – проскрипел Мостовой, и, не дождавшись ответа, положил трубку.

      Он знал, что все звонки в МВД «со стороны» находятся на «прослушке», поэтому и не сказал в разговоре ничего лишнего.

      Глава 13

      12 часов 00 мин. 22 сентября 20** года.

      г. Москва, Лубянская площадь

      Заместитель директора, генерал-лейтенант ФСБ Баринов Владимир Афанасьевич был педант – холодный, чопорно-вежливый педант в безукоризненно белой сорочке и тщательно завязанным классически узлом галстуком. Свой генеральский мундир с солидной колодкой орденских планок Владимир Афанасьевич одевал редко: в случае вызова на «ковёр» в Кремль, 9-го мая в День Победы, и 20 декабря – в профессиональный праздник. В довершении ко всему, Владимир Афанасьевич был ещё и трудоголиком.