Нортумес. Последний клан. Николай Геннадъевич Грошев

ам растёт, колючки много и лебеда – а кусты-то какие огромные! Сухие, конечно, из снега торчат едва-едва, но торчат буквально везде.

      То старое поле пшеничное, колхозное знамо поле, красивое, бесконечное такое.

      Только вот пшено там, почему-то, больше не растёт…, наверное, под пар оставили. Ах! Ещё одно поле мелькает за окошком, под стук тяжёлых кованых колёс, поезда пассажирского. И там тоже всё ровненькое, плотное – колючки тут уже побольше, вон, даже деревья есть…

      – Брр. – Сказал молодой симпатичный парень, отворачиваясь от окна. – Не могу уже на это смотреть. Поля, леса, поля, опять леса…, фак…, вот так бензин кончится в поезде и на нас медведи нападут, что б отобрать у нас всю водку, а всех не русских сожрать.

      – Медведи? – Ответил сосед по купе, сидевший точно напротив него, за столиком у окошка. Кустистые белые брови, сошлись к переносице. Сухие тонкие пальцы нервно подёргали белую длинную бороду. – Я медведей боюсь.

      – А? – Парень пожал плечами. – Я пошутил про медведей. Да если и так, нам что с того? Они просто животные. Мы легко убьём их.

      – В Коране про медведей ничего нет. – Ткнув тонким пальцем в раскрытую книжку, лежавшую на столике, заявил старик. – Медведи не чистые животные. С ними Шайтан.

      – Кто с ними?

      – Шайтан.

      – А это кто?

      – Это Шайтан.

      – Ну я понял. – Поморщившись, проворчал парень. – А кто он Шайтан твой?

      – Шайтан это и всё тут. – Проворчал старик, обратно уткнувшись в книжку. Парень пожал плечами и снова к окну отвернулся. – Неверный пёс. – Пробурчал старик.

      – Что? – Встрепенулся парень.

      – Говорю, погода у них тут хорошая. Воздух свежий.

      – Ну да, свежий… – Парень тяжко вздохнул и поморщился в отвращении. – Хасан, а ты уверен, что нам, надо туда ехать? Это тут ещё хорошо, терпимо, а там Сибирь, там морозы сильные. Да что говорить! Мы ещё немного проедем, и там уже 20 градусов будет. Хасан – 20! Да при таком морозе жизнь невозможна! А у них там города стоят. Там люди совсем другие. Может, мы не поедем?

      – Я никогда не видел снег. Я хочу ещё на него посмотреть. – Не отрывая взгляда от Корана, ответил старик. – Хочу видеть настоящую зиму.

      – В буфете по телевизору посмотри.

      – Я потрогать снег хочу. Походить по нему. Вдохнуть воздух настоящей зимы.

      – Ну я серьёзно, Хасан! Давай не поедем?

      – Ты сам слышал, что говорил тот Джин.

      – Кто? – Парень моргнул два раза, пригладил прядку волос, выбившуюся из причёски схваченной лаком. – Ты про оборотня?

      – Про джина.

      – То оборотень был.

      – Джин. – Упрямо повторил Хасан. – С Шайтаном в чёрном сердце.

      – Оборотень.

      – Джин! – Рявкнул старик, быстро краснея. Хотел ещё что-то сказать, но поспешно закрыл рот ладошкой и спрятал нос за книгой.

      – Ты что это? – Удивился его попутчик.

      – Прости Аллах, я чуть было не выругался.

      – Кхм…, ну и что?

      – Коран не велит ругаться, это большой грех.

      Парень смущённо кашлянул и, вопросительно приподняв брови, сказал.

      – Ты на вокзале, девчонку, в туалете, досуха выпил. Труп в мусорный ящик бросил. Это нормально, а ругаться грех, да?

      – Всё так. – Важно кивнув, ответил Хасан.

      – Ничего не понял. Как так?

      – Неверные – мусор этой земли. Убить правоверного, без веской причины, тяжкий грех. – Хасан трагично склонил голову. Спустя несколько секунд выпрямился. – Неверных убивать хорошо. Это правильно. Они – потерянные души, коих на том свете, сам Аллах, ещё сильнее накажет.

      – Ну и логика…

      – Коран ничего не говорит о жизни неверных, кроме как о карах, что их ждут на том и этом свете. Их можно убивать. Аллах намекает нам, в суре 2-ой, что убивать их есть Высшее Благо.

      – Радикальный Ислам? Есть же другие формы ислама…

      – Неверный! – Взвыл Хасан, гневно потрясая Кораном. – Нет других форм ислама! Есть один Ислам, Истинный! Тот, что знаю я!

      – Кхм…, успокойся Хасан, мы же с тобой вместе.

      – Прости неверный Арчибальд, я погорячился. – Хасан уселся обратно, снова раскрывая книгу.

      Некоторое время ехали молча. Вскоре Арчибальду надоело смотреть в окно.

      – А кровь неверных это чистая пища, или нет?

      – Неверный. – Зло прошипел Хасан и вдруг вскинул брови, да глаза выпучил. Бледнеть стал. Начал поспешно перелистывать страницы. Спустя десять минут с облегчением выдохнул. – Фух! Спаси Аллах! Коран ничего не говорит о крови неверных, как о пище. Какое облегчение…

      – А чего насчёт людоедства?

      Хасан буквально позеленел.

      – Не полностью, кровь только, но ведь это тоже…

      – Неверный пёс!!! – Взвыл старик и ударил кулаком по столу. Пластиковая столешница,