Новогодняя коллекция детектива. Татьяна Полякова

пересидевшей в кресле ведущего всех своих партнеров, а в сентябре главный продюсер общественно-политических программ предложил ему собственную программу – по вечерам в субботу, в самый что ни на есть прайм-тайм.

      Все, о чем еще год назад они не смели и мечтать, внезапно свалилось им в руки. Александра была счастлива и горда, Андрей – раздражен и озабочен.

      Она уговаривала себя, что все нормально, просто он осваивает новое жизненное пространство, примеряет на себя новое положение и новую должность, в которых ему, такому демократичному и, в общем, провинциальному, пока неуютно. Но время шло, настроение Андрея не менялось, хотя он давно и легко вошел в роль, будто надел пиджак, идеально подходивший ему по размеру.

      Кофе остывал, грея ее ледяные пальцы. Вытяжка утробно гудела под потолком, и этот низкий настойчивый звук проникал, казалось, в самые глубины мозга и застревал там, путаясь в вялых ночных мыслях, которые уже ничто не могло прояснить – ни сигареты, ни кофе.

      Видеоинженер Гоша плюхнулся в свое кресло, потирая уставшие за ночь глаза.

      – Замерзла? – спросил он, обращаясь к бесформенной куче, громоздившейся на соседнем кресле. Александра выглянула из-под куртки и сказала, улыбнувшись:

      – Наоборот, согрелась.

      – Много еще? – Гоша хотел казаться сердитым и не мог: на Александру Потапову видеоинженеры никогда не сердились.

      – Совсем чуть-чуть, Гошенька, солнышко, – подхалимским голосом сказала Александра. – Сейчас быстренько доделаем материальчик – и спать. Кстати, а где сосиски? Или ты их по дороге слопал?

      Михаландреич позвонил часов в двенадцать. Александра спала, с головой накрывшись одеялом. Она приехала с работы в восемь утра и, не выпив даже чаю, заснула под монотонный перестук дождика по жестяному подоконнику.

      – Потапова, выручай, – сказал Михаландреич без предисловий. – Юля Громова руку сломала, работать некому. Слышишь, Потапова? Ты проснулась или спишь еще?

      – Сплю, – пробормотала Александра, понимая уже, что шеф-редактор не отвяжется. Все равно придется вставать, продирать заплывшие глаза, рисовать лицо на том месте, где ему полагается быть, и ехать на работу. Причем делать все это надо быстро.

      – Потапова, это я, твой начальник, – ласково говорил в трубке голос Михаландреича. – Я знаю, ты всю ночь клеила Таджикистан (Александра монтировала фильм о Таджикистане) и работать сейчас не можешь. Но Громова в гипсе, она тоже работать не может. Придется тебе смочь, Потапова. Вставай, давай вставай! Машину я, так и быть, за тобой пришлю.

      – Спасибо и на этом, – пробормотала Александра, не открывая глаз.

      – Саша, вставай, – уже другим, твердым голосом повторил шеф-редактор. – Если ты не встанешь, то через полминуты заснешь. Я все это сто раз проходил. Кстати, Таджикистан вышел очень даже неплохо, это я тебе говорю! Вставай, Саша. Громовская съемка, на которую тебе ехать, через два часа.

      – Удружил, Михаландреич, – поблагодарила Александра, нащупывая ногами тапки.

      В