Принцесса грез. Светлана Лубенец

линзы, что ли? Хотя… какое ее дело…

      Алена отвела глаза от Степана и тут же наткнулась на неприязненный взгляд Марианны. Странно… Отчего она разозлилась? Не из-за Степана же! Не может же он ей нравиться! Кому такой понравится-то?

      – А ты сегодня в бассейн идешь? – спросила неугомонная Соня, и Алена тут же забыла о взглядах Марианны.

      – Иду! – радостно откликнулась она. – У меня в санаторной книжке время указано: 16.00.

      – Я и не сомневалась, что 16.00. Те, кто сидит в столовой за этими четырьмя столиками… – Соня описала рукой широкую дугу, – в бассейн ходят только в четыре.

      Глаза Алены, видимо, были такими удивленными, что девочка продолжила свои объяснения:

      – Понимаешь, бассейн тут небольшой. Дорожки всего по семнадцать метров в длину. Если всех отдыхающих одновременно запустить, он из берегов выйдет. А ты ведь живешь на втором этаже, в угловом номере?

      – Да, – вынуждена была согласиться Алена.

      – А мы все рядом! И в столовой за одним столиком, и на процедуры вместе ходить будем. Видимо, работникам санатория так удобнее. Вот проверь по книжке: у тебя наверняка в одиннадцать часов лечебная физкультура, а в двенадцать – ванны!

      Алена достала из кармана джинсов санаторную книжку. На одиннадцать часов была назначена именно лечебная физкультура, а на двенадцать – жемчужная ванна.

      – А может, не ходить на эту физкультуру… – раздумывая, проговорила Алена. – Ну ее… Чего я там не видела?

      – Ты, конечно, как хочешь, но многие ходят. Инструктор такая прикольная, Марина Максимовна. Шутит все время, а мы хохочем!

      – Детский сад! – презрительно проговорила Марианна.

      – Ты не ходишь? – спросила ее Алена.

      – Хожу. Степан убедил меня, что не стоит пренебрегать тем, что нам предоставляют по путевке. Деньги-то уже заплачены. Пусть эта Марина Максимовна отрабатывает положенное. Но смеяться над ее дурацкими шуточками не собираюсь.

      Алена с удивлением посмотрела на Степана, который был очень увлечен бутербродом с сыром и даже не подумал поднять от него глаз.

      – А вы, Степан… – Алена сама удивилась, почему вдруг обратилась к парню на «вы», – манную кашу тоже едите?

      – В смысле? – буркнул удивленный парень.

      – А в том смысле, что манная каша – ужаснейшая гадость, но ею наверняка здесь кормят часто, а значит, надо ее есть, поскольку заплачено. Так?

      – А я люблю манную кашу, – ответил Степан, и стекла его очков, как показалось Алене, угрожающе блеснули. Она не нашла, что ему на это ответить, а потому решила поскорей закончить завтрак.

      В коридоре ее догнала Соня.

      – Ты лучше с ним не связывайся, – сказала она.

      – С кем? – Алена прекрасно поняла, о ком идет речь, но специально спросила небрежно, будто ее никак не задела любовь Степана к манной каше.

      – Понятно, с кем! С Кардецким!

      – А Кардецкий… это кто?

      – Брось, Аленка, изображать, что ты ничего не понимаешь! – возмутилась Соня. – Кардецкий – это Степан и есть!

      Алене не