Мамлюки-вайнахи. Часть I. Хасан Шар

цветочным ароматом, окружали высокие каменные стены. Во дворе было много детей и женщин разных возрастов, которые радушно галдели, разглядывая детей. Женщины постоянно говорили о чем-то, иногда показывая пальцами на мальчишек. И в стороне стояли женщины, разглядывая ребят, непрерывно перебивая друг друга, спорили о чем-то на своем языке.

      Одна из женщин, важная особа с величественным видом, которая сидела в окружении молодых женщин и прислуги, изредка переговаривалась с рядом сидящей другой женщиной и давала какие-то поручения прислуге. Это была жена хозяина цитадели. Она с любопытством смотрела на необыкновенных ребят, которые не были похожи на других. Пристально разглядывая детей, толстая, неповоротливая женщина, сидящая рядом с хозяйкой и непрестанно говорившая, вдруг произнесла громко на турецком:

      – Они, скорее всего, хайя! (Одна из разновидностей названия армян. – Прим. авт.)

      – Да, эта партия, наверно, из хайиев, хотя на внешность совсем не похожи, – подтвердила другая.

      Бохатура задели ее слова. Несмотря на то, что он собирался скрыть от нового хозяина свое знание турецкого языка, юноша, уже бегло говорящий на турецком, сказал:

      – Неужели мы похожи на хай? Неужели мы такие некрасивые, чтобы путать нас с гуржиями (грузинами), с хайями или турками?

      Женщины от удивления на миг замолчали, а опомнившись, стали спрашивать друг друга: «Что мальчик сказал?» И когда они поняли, о чем мальчик говорит, они хором засмеялись. Тогда хозяйка отодвинула молодую женщину, которая стояла перед ней, встала и подошла к ребятам, стала говорить вежливо на турецком ласковые слова. Бохатур опять сурово сказал:

      – Никто, кроме меня, на других языках не говорит, кроме как на своем – вайнахском.

      Женщина спросила:

      – Вы мусульмане?

      – Да, алхамдулиллах! – ответил Бохатур. – Правда, эти двое, – он показал на Андрея и Сергея, – казаки из христианских семей, но они наши братья. И еще, – сказал Бохатур, глядя на Гуданта, – кое у кого нет определенности и ясности в вере. Хотя тот, – он показал на Гуданта, – из наших – вайнахов.

      Многие ингуши, жившие на территории Грузии, не имели четкой определенности в вере, у них все перемешалось – язычество с христианством. Поэтому Бохатур подчеркивал определенность в вере фамилии Гуданта.

      Он показал на трех мальчишек – Сергея, Андрея и Гуданта, стоящих среди других ребят:

      – Они с первых дней их похищения были вместе с нами неразлучно, и они наши братья.

      Встреча хозяина с «живым товаром» прошла для ребят очень радушно. Эти люди стали для мальчиков на долгие годы одной большой семьей. Ребята-вайнахи не знали и не могли знать, что их ждет в этой загадочной и великой стране: страдания, испытания, радости, яркая жизнь, любовь или смерть. Они не ведали и не могли осознать того, что станут частью истории этой древней страны.

      Мамлюки обступили мальчишек и с нескрываемым любопытством разглядывали, стараясь хоть как-то разговорить