Звезда Возмездия. Энтони Андервуд

, Флавия. 1175 год.

      Магии не существует, а если и существует разве вам кто-то об этом расскажет?

      (с) Такилонская рукопись.

      За заснеженным полем виднелся лес, из которого доносился стук копыт. Летящий в небе ворон узрел флавийских всадников, которые неслись на скаку сопровождая карету. На карете возвышалось красное знамя с белыми, словно нитями винограда, полосками, которые расползались в три противоположные стороны. В карете той ехал статный мужчина по имени Джон, лет сорока на вид. Он был с черными волосами, заплетенными в хвост. Рядом сидела его супруга по имени Лара. Женщина была беременна и должна вот-вот родить ребенка. Собственно поэтому они и едут в Меддокс. Город у моря, расположенный на полуострове с запада от столицы флавийской, от Марбурга. Мужчина успокаивал женщину, у которой с неистовой силой болел живот. Душу Джона будоражило состояние супруги, и он всячески подгонял кучера. Внезапно карета остановилась.

      – Чего встали? – грозно воскликнул мужчина.

      На его лице появилось беспокойство, и выступили ручьи пота.

      – Сейчас узнаем милый, – сказала Лара, видя состояние мужа, стремясь его успокоить. Мужчина не на шутку испугался, он прекрасно осознавал, что если они прямо сейчас не поедут, то его любимая рискует родить здесь. Дверь кареты отворилась, пред ними стоял кучер, имел он седые волосы и выглядел не очень молодо, ведь не за горами пятый десяток. Кучер чувствовал себя виноватым, но все же обратился к мужчине.

      – Хозяин, буря собирается снежная, нужно остановиться и переждать.

      – Она не может ждать, – грозно воскликнул мужчина, указав на супругу, а затем платком вытер пот, стекающий по подбородку.

      – Простите меня, я не успел вас довести, – опустив глаза сказал Нахим, так звали кучера, – хорошо попытаемся проскочить, но ей Богу… намечается что-то страшное, – продолжил говорить кучер, успокаивая лорда, хотя сам не верил в успех. Когда Нахим закрыл дверь, женщина стала кричать. Из ее чрева стала литься вода. Кучер вновь отворил двери и увидев кричащую женщину, воскликнул.

      – Матерь Божья… нужно принимать роды.

      – Нам нужен доктор, – испуганно пробормотал Джон, нервно тряся головой.

      Его супруга продолжала неистово кричать.

      – Хозяин, – проговорил кучер, – возможно, скажу глупость, но я своей бабе принимал роды, – воодушевленно проговорил Нахим.

      – Ты хочешь сказать, что ты своими грязными крестьянскими руками будешь лазить там у моей жены, ты страх потерял? – раскричался лорд.

      – Простите за грубость, но принимайте роды тогда сами. Нахим уже собирался вылезть из кареты, но его рукой остановил мужчина.

      – Постой, не обижайся… возьми вот спирт из фляги протри руки и приступай.

      – Благодарю за оправданное доверие. Женщина начала рожать, а тем временем буря разбушевалась не на шутку, метель накрыла снегом карету и смыла с лица земли четырех всадников, которые сопровождали лорда. Лошади падали вместе с всадниками и их покрывало снегом, словно белым одеялом. Женщина продолжала кричать. Внезапно был услышан детский плач. Это была девочка. Отец взял ее на руки и улыбнулся, мать лежала счастливая, как вдруг началось. Снег под натиском бури стал попадать в карету, проламывая отверстия, деревянные щепки летели во всех кто был в карете, вскоре снег заполнил карету полностью. Девочка продолжала плакать, слезинки падали на снег и растапливали его, но метель и не думала прекращаться. Вскоре все находящийся в карете были завалены снегом и лежали без сознания, но лишь ребенок плакал. Кучер и Джон придя в себя пытались разгребать снег, но все было тщетно. Лара же потеряв сознание, более не двигалась. Вскоре под натиском упали и мужчины.

      Прошло еще немного времени, буря стихла.

      Кучер, едва очнувшись, увидел, как вокруг ребенка тает снег и течет вода. Вскоре снег в карете растаял полностью и превратился в воду. Нахим осмотревшись увидел тела мужчины и женщины погибших от жуткого холода.

      Он с грустью взглянул на них, и слеза покатилась по его щеке, он ее вытер и понял, что ребенок все еще жив. Тогда Нахим взял девочку на руки и закутал ее в лежавший на сиденье плед, он был мокрый, но ничего другого кучер не имел под рукой. После он стал выбивать дверь повозки, которая была заваленная снегом. Когда дверь была выбита, на кучера с неистовой силой хлынул снег, он с трудом выстоял и не упал. Разгребая одной рукой снег, а в другой держа ребенка, кучер покинул карету и сумел выбраться на улицу. Затем он положил девочку на пол, а сам окинул взглядом вокруг, мужчина узрел как из-под снега торчали мертвые всадники и их не менее мертвые лошади. Вдали виднелись стены и башни Меддокса. Кучер стал отвязывать лошадь от повозки, на удивление кобыла осталась жива, хотя ее взгляд был испуган, она была присыпана снегом и более не могла пошевелиться. Лошадь куда-то все время смотрела. Когда же Нахим освободил лошадь из снежного плена, то вернулся к ребенку, наклонившись он увидел, что снег вокруг девочки полностью растаял, и высохла вода, а сквозь сырую землю стали пробиваться подснежники и трава.