Сто процентов на троих. Владимир Колычев

л в ванную и выблевался в рукомойник. Только затем понял, что наступил в лужу крови, смешанную с мочой. И еще ногой зацепил руку покойника. Видимо, ему показалось, что труп схватил его за щиколотку. Лейтенант рванул назад, поскользнулся, но Артем поймал его, удержал, и ему за это щедро воздалось. Щукина снова вывернуло наизнанку, крупные капли попали на полу пиджака, а мелкие брызнули в лицо.

      – Держи себя в руках, – только и сказал Артем.

      Он сам когда-то был новичком: ему знакомы рвотные позывы с видом на труп. Он-то в свое время сдержался, но тогда и покойник был всего один, и всего лишь болтался в петле под потолком. А здесь море крови, горы плоти… Блин, ему самому, честно говоря, не по себе.

      Мама с детства учила его иметь при себе чистый носовой платок, а лучше два. Если один испачкать, второй останется чистый. Мама всегда давала их ему в школу. Мамы больше нет, а правило осталось – в кармане всегда два чистых платка. Для оперативника это особо важно, потому что в них всегда можно завернуть улику.

      Артем достал из кармана платок, вытер лицо. И вдруг понял, что ему нужно на свежий воздух, иначе его самого вывернет. Но полегчало уже на лестничной площадке. Он уже собирался было зайти обратно, когда на лестнице послышались уверенные шаги. Оцепления как такового еще не выставили, но патрульно-постовая служба уже на месте: один сотрудник – в квартире, второй – возле машины. Возможно, по лестнице поднимался второй патрульный. Или житель дома.

      Артем увидел парня с черными, жесткими как проволока волосами. Стрижка короткая, но это не мешало волосам скручиваться в мелкие кудряшки. Массивная голова, сильная шея, широкие плечи. Высокий, спортивного сложения, худощавый. В кожаной куртке. На дворе начало лета, даже в пиджаке уже тепло, а тут кожаная куртка, причем застегнутая. Возможно, тридцать первая квартира использовалась как наркопритон? Если так, то Артем сейчас мог иметь неприятное дело с оголодавшим торчком. Законченные наркоманы мерзнут даже летом. И еще они стараются носить одежду с длинными рукавами.

      Кучерявый заметил Артема, остановился, с озадаченным видом взглянул на дверь.

      – А сто восемьдесят шестая квартира в этом доме?

      Голова у парня крупная, а лицо маленькое, к тому же вытянутое. Как будто кто-то взял размякшее лицо пальцами, вытянул его, дождался, когда оно затвердеет, и отпустил. Нос деформировался и вытянулся, к тому же сместился влево, а рот слегка скошен вправо и вверх. Приподнялось все: и надбровья, и нос, и губы, а вот глаза остались на месте. Маленькие глаза, глубоко посаженные – как головы пулеметчиков в амбразурах дзота. Взгляд – пулеметы, глаза – головы. Пулеметы молчали, а головы думали, хотя и недостаточно быстро.

      – В этом доме нет сто восемьдесят шестой квартиры.

      – Значит, другой дом… – одними губами улыбнулся подозрительный тип.

      И быстро повернул назад. Артем рванул за ним.

      – Пойдем, я тебе восемьдесят шестую квартиру покажу.

      Но кучерявый уже разгонялся, перескакивая через ступеньки.

      – Стоять! Полиция! – громко крикнул Артем.

      Он надеялся, что патрульный находится в подъезде, но сержант стоял возле машины, с кем-то увлеченно трындел по телефону. Да и парень кучерявый вовсе не собирался бежать к нему в руки. Выскочив из подъезда, он резко свернул вправо и со всех ног побежал вдоль дома.

      – Стоять!

      Артем крикнул во все горло, но патрульный даже не шелохнулся.

      К длинным ногам, как оказалось, прилагалась мощная дыхалка. Кучерявый бежал быстро, не сбавляя темп. Очень скоро Артем усомнился в своих возможностях. А он должен был взять беглеца, даже если это случайный человек. Ему брошен вызов, нельзя ударить в грязь лицом.

      А кучерявый чувак шел по прямой. Дорога между домами не петляет, асфальт под ногами твердый – идеальные условия для разгона. Парень вошел в ритм, шаг у него широкий, ровный – нужно было семь пядей во лбу, чтобы догнать. Или второе дыхание в легких.

      Артем тоже умел бегать. Ноги у него не короткие, сильные; легкие тренированные, не прокуренные. Но сократить расстояние до беглеца никак не удавалось. Возникло вдруг ощущение, что бежишь на месте. Ощущение, сопряженное с чувством нарастающего отчаяния.

      Навстречу шли люди, но никто и не думал останавливать беглеца. Где-то вдалеке по улице проехала полицейская машина, но во дворы не свернула. Прошуршала мимо, оставив Артема бороться в одиночестве.

      Чувство безнадеги росло по мере того, как увеличивалось расстояние между беглецом и преследователем. А впереди – на перекрестке двух дорог – стояли какие-то парни. На плече у одного – спортивная сумка. И сам он спортивного вида, рослый, плотный. И остальные ему под стать. Возможно, на первом этаже дома есть фитнес-клуб, и качки могли собраться перед тренировкой. Или после.

      Артем и хотел крикнуть им, чтобы они задержали беглеца, но сдержал порыв. Не хотел, чтобы его подняли на смех. Да и дыхание нужно было экономить.

      Подозреваемый беспрепятственно проскочил мимо атлетов, не реагировали парни и на самого Артема. Стояли с меланхоличным чувством